Теперь венков в деревне не плетут,
Хотя цветов еще не покупают.
Теперь взахлеб скорешенько растут,
А вырастут – куда-то улетают.
И остаются матери одни,
Как без цыплят дворовые наседки.
И вот уже насмешливое «предки»
Приклеилось к понятию родни.
Умнеет мир, умнеет головой,
Но плохо, коль душа переменилась.
Вчера она, повитая травой,
Русалкой мне озерною приснилась.
Как будто встала тихо из воды
И все звала, и все не уходила…
Но скоро утро сон мой охладило,
И долго было тягостно в груди.
Я сам не сплел любимого венка,
Я сам ушел за праздничным рассветом.
В семье не стало больше едока,
Но в обществе прибавилось поэтом.
А ими там хоть пруд уже пруди,
Всяк в меру смел и в меру всяк отчаян.
И все поют про что-то впереди
И забывают то, что за плечами.
Таков закон, и вспять не повернуть,
Да и не надо глупого возврата.
Я вспоминаю сон свой виновато,
И вот опять мне хочется уснуть.
И вот опять я странно одинок
И вдалеке от всякой перепалки…
И я плету над озером венок
И слышу зов тоскующей русалки.
