Вскоре Димитрий был призван на другой труд. Чувствовалась необходимость собрать жития святых. Давно уже митрополит Макарий начал это дело, собрав в своих Великих Четьих минеях жития святых из разных книг;
потом митрополит Киевский Петр Могила пожелал издать эти книги на более доступном для всех языке, но умер, не успев исполнить своего намерения. Теперь митрополит Киевский искал человека, которому мог бы поручить это, и избрал на то Димитрия, уже известного как благочестием, так и ученостью и трудолюбием. Димитрий начал этот полезный труд, будучи игуменом Батуринского монастыря, и постоянно занимался им в продолжение двадцати лет в сане архимандрита в Чернигове и Новгороде-Север-ском и митрополита Ростовского. Он собрал в Четьих минеях жития святых, расположив их по дням, и заслужил тем нашу глубокую благодарность.
Между тем император Петр, тогда царствовавший в России, назначил Димитрия митрополитом Сибирским и Тобольским; но так как расстроенное здоровье святителя и начатое им дело не позволяли ему предпринять отдаленного путешествия в Сибирь, то он был переименован митрополитом Ростовским и Ярославским. В этом высоком сане Димитрий еще более усилил труды свои, помня изречение Спасителя, что «кому много дано, от того много и потребуется» (Лк. 12: 48), он неутомимо заботился о благе вверенных ему душ, он устроил в Ростове училище на собственные средства, следил за уроками и часто преподавал сам, когда это позволяли ему разнообразные занятия. Словом и проповедью он неусыпно старался изъяснять учение Христово; житием же воздержанным, богобоязненным и честным представлял благой пример. Добрый, сострадательный и всем доступный, он помогал ближним всеми средствами: охотно подавал совет и наставления, ходил за больными; щедро раздавал неимущим пищу и одеяние, едва оставляя себе что-нибудь, так что по смерти ничего не оставил, кроме священных книг.
Беспрестанные занятия, возложенные на святителя Димитрия новым саном, не мешали ему усердно продолжать Четьи минеи; и, кроме этого, он написал еще много книг духовного содержания, молитв и духовных песен. Новое обстоятельство потребовало еще более усиленной от него деятельности. Около этого времени появились раскольники, которые ложно толковали слово Божие; из своих скитов в Костромской и Нижегородской губерниях и в Брынских лесах распространяли они свое лжеучение и смущали им людей, нетвердых в вере и в законе Господнем. Димитрий убедительным словом проповедовал о несправедливости их учения и письменно обличал их заблуждения и указывал истину. Самое замечательное его сочинение против раскола есть «Розыск о Брынской вере».
За эти подвиги Святая Церковь прославляет его, называя «православия ревнителем и раскола искоренителем», «российскою звездой, из Киева воссиявшей и через Новгород-Северский в Ростов достигшею, всю же страну сию учением и чудесами озарившею, златословесным учителем».
Смерть рано постигла святителя. На пятьдесят восьмом году он заболел и почувствовал приближение конца своего, хотя болезнь не казалась важной и не внушала никому опасения. Накануне смерти он призвал к себе певчих и со вниманием выслушал им же сочиненные духовные песни: «Надежду мою в Бозе полагаю, Ты мой Бог, Иисус, Ты моя радость». Отпустив всех, он при себе оставил одного из певчих, который помогал ему в переписывании сочинений, и долго с ним беседовал о жизни, об обязанностях христианина; потом отпустил и его и, проводив до двери кельи, низко поклонился ему и поблагодарил за все оказанные им услуги. «Мне ли, последнему служителю, ты так низко кланяешься, владыко святый», – сказал певчий. Митрополит опять поклонился, повторив: «Благодарю тебя», и потом, став на колени, начал молиться. Певчий возвратился в дом свой с грустным предчувствием; рано поутру колокольный звон возвестил о кончине святителя, которого нашли умершим на коленях, как стоял на молитве. Это было в Ростове в 1709 году.
