– А тут есть машина? – удивилась дочка.
– Тут, оказывается, есть все, – вздохнула я.
…В гараж, если честно, заходила со страхом. Но экран метеостанции, встроенный в оконное стекло, встретил меня приветливой надписью: «Добрый день! Сейчас плюс 24 градуса, атмосферное давление в норме, дороги сухие. В вашей крови нет алкоголя, счастливого пути!»
И машинка оказалась будто специально для меня скроенной. Даже сиденья с зеркалами подстраивать не пришлось.
До рынка мы доехали быстро. Но рядом с ним оказались батут, аттракционы, множество ларечков с заколками, панамками, магнитиками. Маришка, разумеется, уговорила меня прокатиться с ней на цепочной карусели, пострелять в тире, купить ей соломенную шляпу, а потом и пообедать – в уличной кафешке, где жарили удивительно вкусные палачинки (то бишь блинчики).
В итоге возвращались мы домой в самую жару. Маришка побледнела, начала подкашливать, и я решительно отправила ее отдыхать.
Дочь направилась в свою комнату со столь послушным, ангельским видом, что я сразу поняла: спать, как обещала, она не собирается. Ну, пусть просто полежит в постели с книжечкой или даже планшетником – тоже польза.
А мне пора браться за коронное блюдо – клубничный пирог.
Однако, едва я отмерила два стакана муки для теста, на втором этаже тихонько скрипнула дверь. (Какой дом ни «умный», а дверные петли только человек смазать может.)
Интересно, куда моя принцесса направилась? Читать дочери морали я вовсе не собиралась – в конце концов, человеку восемь лет и спать днем в ее годы вовсе не обязательно. Но любопытно ведь! И я на цыпочках перескочила из кухни в мониторную комнату. (Маришка называла ее «Центром управления полетами».)
Я не спросила у Манола, где конкретно в доме располагаются камеры и можно ли вообще наблюдать за чьими-то передвижениями внутри. Но сейчас убедилась: все имеется. И организовано очень просто, никаких кнопок нажимать не надо.
В данный момент светились лишь два экранчика: один давал картинку с лестничной площадки второго этажа, второй – дочкину спальню. И отчетливо было видно Маришку – она стояла на пороге своей комнаты и настороженно оглядывалась. Я еле удержалась, чтоб не фыркнуть. Шкодный вид, очень шкодный. Не надумала ли моя принцесса украдкой сбежать на пляж? Или, того паче, на свидание к Мите?
Однако нет: пошла Маруся вовсе не вниз – но осторожно, на цыпочках, по коридору, вдоль комнат второго этажа. Картинки на мониторе услужливо сменялись. Вот дочка минует мою любимую гостиную – капитанскую рубку. Дальше на ее пути оказалась пустая гостевая спальня. Маришка открыла дверь, вошла. Заглянула под кровать, приподняла ковер, открыла дверцу шкафа. Что она ищет?.. Комната – я тоже в нее заходила – нежилая. Шкаф пуст, кровать без белья – только покрывало сверху.
Дочка сердито тряхнула головой, снова вышла в коридор. Возле лестницы он расширялся, превращался почти в зал. И прямо здесь располагались несколько огромных, под потолок, книжных шкафов – они придавали дому чрезвычайно интеллигентный вид. Дочка надолго застряла у полок. Достала одну из книг.
Камера услужливо – сама – исполнила приближение.
«Остров сокровищ», – прочитала я на обложке. В восемь лет – самое то, что надо. Интересно, возьмет она Стивенсона с собой?
Но девочка быстро полистала страницы, сморщила нос – и вернула книгу на место.
А я вдруг устыдилась. Зачем за собственной-то дочкой шпионить? Ну, хочется ребенку побыть наедине с собой. Исследовать чудо-дом. Или она для Мити экскурсию готовит. Какая разница? Мое дело сейчас – пирог с клубникой.
