Изгнанная (#1) - страница 4

Мужчина останавливается у тринадцатой двери. Она больше остальных.

– Прошу вас, – говорит он. – Сюда.

Я медлю долю секунды, прежде чем взяться за ручку и толкнуть дверь. Она тяжёлая, поэтому приходится навалиться на неё всем весом, и теперь я уже не сомневаюсь: происходит что-то не то.

Я ахаю, и мой самоконтроль разлетается вдребезги. Внутри дюжина человек. И у всех пистолеты. Пистолеты.

Страж хватает меня за плечо и вталкивает внутрь. Его прикосновения чужеродны и неприятны. Члены общества не прикасаются друг к другу. Никогда. Внутри нарастает паника. Я не знаю, что делать.

К моему спутнику присоединяются ещё двое мужчин в бежевой военной форме. Они хватают меня и тащат к штуковине, похожей на металлический трон.

– Н-но, я прошла тест, – говорю я придушенным голосом, потому что незнакомые руки крепко стиснули меня, обездвижив. Жуткие прикосновения.

– К сожалению, мисс Таймвайр, вы не прошли, – говорит тот самый доктор.

– Это аномалия, – подаёт голос учёный рядом с ним. – У нас не было прокажённых уже двенадцать лет.

– Что?! – выдыхаю я. – Нет. Я не прокажённая. Этого не может быть! Это какая-то ошибка! – Я пытаюсь подняться, но моё тело безвольно болтается в руках военного.

– Мы не совершаем ошибок, мисс Таймвайр, – говорит учёный. – Лейтенант, прошу вас пристегнуть её. Покрепче.

Они толкают меня на жёсткий металлический трон и пристёгивают запястья и лодыжки металлическими защёлками. Пистолет упирается мне в голову, и тело деревенеет. Это ошибка. Этого не может быть.

– Это необходимо? – спрашивает кто-то.

– Конечно. Она прокажённая.

– Но разве не стоит обследовать её? Давайте?

– Нет. Речь идёт о мировой безопасности, а не об одном из ваших научных экспериментов.

– А что насчёт Мэдди?

– Нет. От неё надо избавиться. Немедля.

Слова окатывают меня ледяным душем. Избавиться?! У меня дрожат губы, и впервые в жизни эмоции, чистые и незамутнённые, прорываются наружу. Никогда прежде меня так не трясло, и я сама содрогаюсь от звуков, которые вылетают из моего рта.

– Это ошибка. Я не прокажённая. Я ненавижу прокажённых. Ненавижу! – кричу я, отчаянно пытаясь вырваться из металлических оков, прижавших меня к трону. Стук сердца отдаётся в ушах, меня колотит крупная дрожь.

– Давайте покончим с этим поскорее, – говорит учёный, не обращая внимания на мой вопль.

– Конечно.

Я пытаюсь вырваться из пут, по щекам бегут слёзы. Непривычно ощущать их на лице, это ужасно, я не хочу этого, но они не подчиняются моей воле.

– Прошу! Я не прокажённая! Только не я! – кричу я сквозь слёзы. Я едва могу говорить. – Я ненавижу их!

Доктор не обращает на меня внимания и наполняет шприц зелёной жидкостью. Он несколько раз щёлкает пальцем по игле и выпускает небольшую струю из кончика на стеклянный обод.

– Давайте покончим с этим быстрее.

Игла взмывает над моей рукой, и уровень адреналина зашкаливает. Пальцы вдруг становятся очень длинными, и все замирают на месте – как истуканы, приклеившиеся к месту.

– Что ты сделала? – спрашивает доктор со шприцем, и глаза у него, кажется, сейчас вылезут из орбит. – Я не могу пошевелиться. – Нам требуется подкрепление, – говорит он, и паника побеждает общественное смирение. – Нам нужна помощь!

– Нет, стойте, – говорю я, сжимая руку в кулак.

Челюсть доктора резко захлопывается, словно невидимой рукой. Меня переполняет незнакомое ощущение.

Дрожь не уходит.

– Что со мной происходит?