Изгория. Часть первая - страница 2

В бассейне, с искусственным солнцем, было как обычно шумно. Многолюдность всегда для мальчика была не по нраву. Обычно он, в начале, плавал. Все остальное время находился на лежаке. Маму, общительного человека, наоборот, все это радовала. Она встречала своих подруг и много говорила с ними. Говорила на житейские темы, говорила даже в воде. Она так отвлекалась, что забывала о сыне. Ему это подходило. И когда приходили ее подруги, это было как спасение. Он прилег на стеллаж, сожалея, что мама не разрешила с собой взять миникомпьютер. Он не мог сидеть без дела, таково расположение его серого вещества. Мозг постоянно у него был в работе, даже во сне. Он постоянно что-то вычитывал, рассчитывал, придумывал, а тут еще задумал сотворить сказку. Эта идея к нему пришла, когда папа его привел на свою работу и показал всю широту голографии. Голографические фильмы были во всех кинотеатрах, а у кого позволяет карман, в домах. Но голографический телевизор не давал такого эффекта, как кинозал. Ощущение несравнимо. Ты находишься в центре, изображаемой картины, словно сам участвуешь в сюжете. Кресла кружатся по кругу, для лучшего ощущения и просмотра. А живой звук, исходящий из колонок и запах дополнял к абсолютной правдивости. Но колоссальное впечатление быстро приедалось. Все дело в скорости времени. У человека постоянно видевшего что-то новое, притуплялось впечатление. И он поедал новую пищу, как вчерашнею еду. Другое дело сказки. Это великая радость для детей. Они стояли намного прочнее и передавались из поколения в поколение. Но какой истинный мотив, ведет человека, выйти за обычные рамки, и писать сказку. Надоевшая обыденность? Абсолютное торжество добра над злом? Потребность к волшебной пищи? А быть может в сказке, ощущая себя героем, он побеждает своих врагов, представляя своих обидчиков здесь. Этот мотив вполне подошел бы Диме. В классе его недолюбливали, из – за его успеваемости. К доступу, через его папочку, к голографическому центру. И если б его папа жил на широкую ногу, ему завидовали бы и в этой области. Но папа решил жить скромно, а все свои сбережения хранил в разных сберкассах. Он был родом из Японии, в стране сильных кланов, и знал, какую неприятность может создать богатство. Тем более в России. Возле больших денег, всегда сгруппировываются черные тучи. Большие деньги, значит, жди гостей. Поэтому если сможешь, оставайся в тени.

Дима все издевательства, с подколками, насмешками, сносил очень тяжело, и привыкнуть к этому никогда нельзя. Были случаи, его побивали. Но это было намного легче, чем моральные издевательства. Он был вундеркинд, тот человек, не воспринимающий обществом, так же как и урод.

У каждого писателя перед началом произведения свои мотивы. А в них входят множество вещей. В какое время, и как он живет. Чем дышит, с кем он дружиться, из какого источника знания пьет, на какой он позиции. И главное его внутреннее состояние. Но почти у всех, есть одно общее. Они больны, и у них есть вера. Есть ли у этого, четырнадцати летнего мальчика вера в светлое будущее? Возможно, да, есть. Но, то теплое добро, от общества, что ему так не хватало, он бы не раздумывая, поменял бы на свет. О, наивные отроческие сердца, любы вы Христу, и свету.

Дима прилег на лежак, закрыл глаза, ушел в свои мысли. В уме вспыхивали всякие цифры, формулы, квадраты, треугольники и нули. Их было так много. Нули превратились в атомы. Атомы были далеко друг от друга. Они беспорядочно летали. Потом все застыли, изображая форму предмета. Стали приближаться друг другу, пока не преобразовался в камень. Он переливался разными цветами. И лучи их уходили далеко. Раздались человеческие вопли и крик детей. Мальчик вздрогнул и открыл глаза. В зале была пустота. В бассейне плавали три женщины, среди них его мама. Они закричали и быстро одна за другой ушли под воду. Из воды появился огромный синий человек. Вода была ему по пояс. Он распростер руки и улыбнулся. Желтые зубы заскрипели. Великан оглядел все по кругу и остановил свой взгляд на мальчике. Глаза как у змеи. Гигант опустился на колени и приблизил свое ужасное лицо к парню и заговорил: