– Давай второго, – пробурчал один из охранников.
– Погоди ты, там всё отмыть нужно, – возразил второй.
– Ну после этого и отмоем.
– По протоколу нельзя, сам знаешь.
– Тогда сам отмывай, я пойду шмурдяка выпью.
– Да стой ты, я тоже на перерыв… – крикнул вдогонку один из надзирателей и закрыл дверь с другой стороны.
Я осторожно подошёл к Дантисту, опасаясь, что тот и, правда, помер. Весь в крови, с ожогами на лице и руках. Возможно, и по всему телу тоже, я просто не видел. Кроме ожогов были ещё порезы и ссадины, будто от побоев. Хотя с язвительностью Дантиста это не удивительно.
Были также раны от материи. Какой бы ни была ступень, применение ночной частицы оставляет такие раны. Через них материя выбирается из рук, но обычно они быстро зарастают, но эти вообще не собирались затягиваться. Возможно, это из-за кристаллов, а может, ему что-то ввели.
Зато я теперь знаю, что ему дали возможность использовать навыки. Если бы им нужны были только наши частицы, их бы просто вырезали.
Или они проверяют, на что мы способны перед извлечением частицы?
Что-то я уже не так уверен, что отсюда получится сбежать. Остаётся надеяться на Рорика. Он хоть и придурок, но парень смышлёный, что-нибудь да придумает.
Минут через двадцать или тридцать Дантист пришёл в себя.
– Ну как тебе процедуры? – спросил я полусонного сокамерника.
– Кайф, тебе точно понравится, – пробурчал тот.
– Раз шутки шутишь, значит, жить будешь.
– Только недолго.
– В смысле?
– У нас либо отнимут наши частицы, либо вживят другие, а потом все отнимут. В любом случае нам кранты.
– Не ссы, чё нить придумаем, – пообещал я.
Тут открылась дверь, и в камеру снова вошли три охранника или санитара. Да нокс разберёт, кто они такие, но в этот раз пришли за мной.
– Тебе помочь, дерьма кусок, или сам выйдешь? – с угрозой спросил один из них.
– Сам, – сказал я, поднимаясь с койки.
– Варус? Ты, что ли? – изумился охранник.
Голос его был мне откуда-то знаком, но я никак не мог понять откуда.
Тогда он поднял забрало своего шлема и посмотрел на меня более внимательно.
– Эй, Бурик, ты чего? Не по протоколу! – встрепенулись его приятели.
– Бурк? Бурик, это ты? – изумился и я, узнав старого знакомого.
Я так хотел добра, в плену своих идей
Я стал почти что раб, и в окружении людей
Которым наплевать на то, что кто-то строит
Здесь все привыкли лишь ломать, рука руку моет
В моих ушах бьют барабаны
И в голове моей звучат призывно трубы
Я слишком долго ждал, надеялся на чудо
За это время у меня появились зубы!
Lumen – Зубы
Меня оставили в покое после той драки с Буриком, но обиды он не забыл. А будучи старше меня на три года, он дождался дня, когда мне будет особенно страшно. В этот день мне должны были вживить вторую частицу.
Что в этом страшного? Ну, для начала то, что это невероятно больно. Всё равно что делать операцию на сердце без наркоза, а ещё это очень опасно. Выживает где-то один ребёнок из трёх. Но это оправданная жертва, для этого нас тут и держат – чтоб сделать гибридами. Хотя раньше потери были ещё больше: выживал один из десяти. Но эти ублюдки поняли, что если научить детский организм использовать силу частицы, то он становится сильнее, и шансы принять новую частицу увеличиваются.
Бурк и его приятели два года назад успешно прошли эту процедуру и считались уже дедами. Ну, пусть не дедами, но более сильными, везучими, да и возраст играл свою роль.
