Малый подвёл меня к известной мне «Ладе». Намереваясь в неё забраться, я нагнул голову и замер, разглядев: на заднем сидении возвышался громила с аршинными плечищами, с малоподвижными и мелкими глазками на широком, как суповая тарелка, лице. Подбородок у боевика массивный, губы сжаты, как у быка, всегда готового к бою, коротко подстриженные волосы усугубляли впечатление, что лобовая кость удивительно крепкая, пуля от нее отскочит, за костью пустота.
Мне разом расхотелось куда-либо ехать. Правда, я сообразил, что лучше проявить вежливость.
– Знаешь, я всё же встречу перенесу, есть срочное дело.
– Свои пожелания будешь высказывать на том свете в окружении ангелов, если тебе всевышний предоставит такую возможность, не сразу упечёт в ад. – Он не забывал улыбаться, пригласил: – Прошу, пан, садитесь.
Видя, что я колеблюсь и не двигаюсь с места, он уговаривать не стал – неожиданно ударил кулаком меня в солнечное сплетение. От резкой боли меня перегнуло пополам, придти в себя не успел, мою руку ловко скрути за спину, с силой толкнули в спину – я ввалился в машину головой вперёд, задев плечом дверной косяк. Громила с мрачной наружностью обхватил меня за печи и втащил в кабину.
Это слишком! Забываясь, я сгоряча намеревался отбиваться кулаками, да тесно, не размахнуться. К тому же, вовремя опомнился, вспомнив, с кем имею дело, мою отвагу оценить будет некому.
Отодвинувшись от громилы подальше, я застывшим взглядом смотрел на затылок сидевшего за рулём малого, с агрессивным желанием не распрощался, так сжимал напрягшиеся пальцы, что отросшие ногти до боли вминались в мякоть ладоней.
Остряк снова начал шутить:
– В священном писании сказано: ударили по правой щеке – подставь щеку левую…
В центре колымского поселка меня заставили вылезти из машины и повели – один бандит впереди, другой, громила, сзади. Посёлок такой, что усиливал охватывавшие меня негативные чувства, – многие дома в два этажа, если их и ремонтировали, то во времена социализма, вид имели неприглядный, наверняка жившие в них последним словом ругали местную власть. И кругом ни одного посаженного деревца, пыльно, голо, словно посёлок строили для заключенных, не для нормальных людей, только забыли окружить колючей проволокой. Сказывалось, что посёлок находился на шестьдесят второй северной параллели, Колыма, зимой зверские холода, лето короткое и неустойчивое, не до красоты, не до благоустройства территории.
Перед дверью нужной квартиры на втором этаже малый обыскал меня, прощупав всего. Я и эту выходку стерпел.
Открыл мужчина лет сорока с хорошей спортивной фигурой, с модно уложенными русыми волосами. Судя по уверенному и внимательному взгляду, он знал себе цену и не глупый. На мужчине белоснежная безрукавка, короткие шорты тоже светлые, благодаря ним выделялись стройные загорелые ноги, такое впечатление, что он недавно прилетел с Итальянской Ривьеры или с Канарских островов, где не один час провёл на пляже.
– Проходите, – вежливо пригласил франт.
И он рукой подал знак своим молодцам, чтоб заходили тоже.
Квартирка двухкомнатная, малогабаритная, на окнах простенькие занавески, мебель обывательская. Судя по всему, квартира принадлежала людям среднего достатка, уехали куда-то, «добропорядочная организация» арендовала помещение.
– Жаль, что вы не пришли ко времени, как я просил. Или вас плохо информировали?
Задав такой вопрос, босс посмотрел на малого. Тот нисколько не смутился, сказал: сделал так, как ему велели, и об этом докладывал.
