Ну, пожалуйста.
Я отправила Ольге все обличающие фотографии в желании понять, насколько у меня все плохо по ее видению. Хотелось знать, как это смотрится со стороны с ее точки зрения и ее ответ меня прямо выбил из колеи.
– Да все видно! Сама посмотри. Рука на ее плече, обнимает, массирует, горячие взгляды… Зачем ему с ней так мило себя вести, а потом в гостиницу заваливаться? Сама подумай! Только с одной целью! Ну и ну! Кто бы мог подумать, – убеждала меня в его измене. – Тебе вещи может помочь собрать? Хочешь, у нас поживи… – Спросила с сочувствием в голосе.
Такая уверенная была, что моя вера в себя покачнулась.
– Я все же с ним сначала поговорю, – произнесла, немного подумав. – Спасибо за поддержку.
Терять-то уже нечего. Пусть сам скажет, раз настолько у него далеко все зашло.
– Чего говорить? Либо его выставлять, либо самой уходить. Он же вообще не постеснялся даже! Ему уже наплевать на окружающих и на то, что его могут увидеть. Вон! Не скрывается вообще.
Она права. Причем во всем. А я никак не могу это принять.
Я что ли мазохистка? Мне нужно обязательно услышать?
– Нет-нет. Я сначала поговорю, – проговорила с нажимом.
Все же это мой муж, с которым я прожила десять лет. Я достойна услышать правду. Достойна уважения, а не смс с фотографиями от анонима.
Очень хотелось, чтобы что это была какая-то ошибка или хотя бы легкая интрижка. Этот момент, как с ног на голову упал на меня и я вообще не могла даже мысли допустить о расставании. Я настолько привыкла к нему… Нет! Это нереально!
Если это была интрижка и он поклянется, что эта девчонка ничего для него не значит и они не общаются, то я закрою на это глаза!
Хотя нет, что за глупости? Еще чего не хватало! Где твоя гордость и уважение, Алиса?
Отбрасывала страшные мысли из своей головы, которые тут же возвращались в хаотичном беспорядке.
Я не работаю… Квартира не моя. Куда идти? С чего начинать?
Мое хобби не принесет мне дохода и завершится через месяц голодовки…
Почему не подумала о какой-то подстраховке раньше, слепо доверяясь Матвею во всем?
Мысли холодили сознание, что начало тошнить. Моя жизнь разрушилась мгновенно, стоило только какому-то незнакомцу или незнакомке подсуетиться с фотографиями.
– Ну, держи в курсе. Он начнет отнекиваться, а ты надави! – давала советы подруга, что меня уверило в том, что ее кто-то в прошлом очень сильно обидел. Очень рьяно нападала на Матвея, обвиняя его во всех грехах, не давая даже мельчайшей надежды на выход из этой путаницы.
Попрощалась с ней. Смотрела на фото и незнакомый номер.
В груди глухо отбивало. Сжала зубы и ткнула на вызов.
Поговорим?
Сердечко сильнее застучало в груди, намекая на то, что это плохая идея.
А какая хорошая? У меня вообще других нет!
Тупо смотрела в экран в ожидании, пока происходило соединение вызова…
Нет. Не поговорим.
Выдохнула то ли от сожаления, то ли от облегчения, когда голос робота сообщил, что номер недоступен.
Может быть это все же фотомонтаж?
Я отвлеклась на приготовление ужина, пропустив обед… Ежеминутно смотрела на часы, не в состоянии переключиться на другую тему. Брюнетка с фото не отпускала меня, заставляя нервничать сильнее. Чем ближе подходило время возвращения Матвея, тем страшнее мне было.
Множественные мысли бегали в моей голове, пугая до дрожи.
Вдруг он не знал, как мне сказать о новой пассии, а теперь обрадуется и уйдет к ней?
А что, если они давно вместе и она от него беременна?
