– А теперь по пунктам, - тон Мирона меняется, словно он вдруг начинает переговоры. Я не раз слышала эту интонацию, когда они с Димой обсуждали совместный проект. – Если ты ищешь квартиру, где до тебя никто не жил, то это будет сложно. У меня таких нет. Последние квартиранты съехали недели две назад, после этого был тотальный клининг.
– И кто там жил?
– Семейная пара, без животных и детей. Блин, Тая, я никогда не думал, что ты настолько тщательна в выборе квартиры. Ты в общаге делила комнату с тараканами, тебя ведь нелегко напугать.
«Была никем, а теперь строишь из себя фифу».
Может, Шварц и не об этом говорит, но я слышу именно это. Напоминание, что я приехала из маленького города и без Димы не имела бы того, что у меня есть сейчас.
– А по поводу ключей, - продолжает, не замечая моих порывов ответить резкостью на это. – У меня всегда есть дубликат, на всякий случай. Я никому не собирался их отдавать.
– Тогда почему ты ещё не уехал?
– Позвонили по работе, я ненавижу говорить по телефону за рулем. Всё? Допрос закончен? Я только из больницы, Тай, чертовски устал. Давай ты продолжишь по дороге?
– Последний момент. Что тебе сказал Дима? Зачем ему квартира? Да ладно, Шварц, я тебя не знаю. Никогда не поверю, что у тебя не разыгралось любопытство и ты ничего не спросил.
– Я. Не. Спрашивал, - цедит сквозь сжатые зубы, нависая надо мной. – Ясно? Я не разбирался в мотивах Димы.
– Не спрашивал, - повторяю, напоминая себе, что Мирон обычно ранит своей честностью. Он не врёт в бизнесе, но мог бы прикрыть друга… – Ты не спрашивал, потому что заранее знал для кого Дима снимает квартиру?
– Черт.
Мирон отшатывается, запуская ладонь в волосы. Чертыхается, доставая красную пачку сигарет, но тут же прячет обратно. И смотрит. Так пристально смотрит на меня, что хочется спрятаться.
– Что у вас с Димой такого произошло? – Мирон крутит брелок на пальце, выглядит удивленным. – Потому что такое впечатление, что ты ищешь подвох в каждом слове.
– Ищу.
– Раньше ты не была такой подозрительной.
– И что это значит?
– Ничего. Тая, давай ты не будешь делать врага ещё и из меня. Мне ваши разборки, уж извини, не интересны. Своих хватает. Я не спрашивал, потому что мне было всё равно. Слушай, я отсыпался после ударной дозы обезбола и снотворного, я мало что соображал. Дима попросил – я согласился, был не в том состоянии, чтобы уточнять детали. Если бы не ваша авария, то я бы весь день провалялся в кровати.
Я ощущаю укол совести. Такой сильный, что все остальные вопросы вылетают из головы. Шварц сам едва выписался из больницы, а столько времени возится со мной.
Я фокусирую взгляд на его брови, где все ещё наложен пластырь. Вылезла небольшая шишка, от которой расползаются фиолетовые круги – Мирону сильно досталось.
А я достаю его тем, что нужно узнавать у Димы.
Только от Шварца я жду больше правды, чем от собственного мужа.
Насколько изменчива жизнь…
– Прости, - выдыхаю, признавая поражение. – Ты прав.
– Можем ехать?
– Да.
В любом случае ночевать мне где-то нужно. А если я найду хоть одно доказательство, что эта квартира предназначалась не мне… Значит, будут аргументы в споре с Димой.
Всю дорогу я поглядываю на Шварца, пытаясь понять: он знает об Ире или нет? Если знает, то вряд ли расскажет… Но Мирон выглядел так, словно не знал о моем разводе.
Естественно, потому что мой муж отказывается говорить об этом.
