На мгновение в глазах Гали мелькнул испуг, но она быстро его скрыла, улыбнулась гаденько, с улыбкой уверенного в себе человека.
– Не надейся, что ты что-то получишь через суд. Мы с Олегом давно готовили этот развод, – с гонором хвасталась она, – у него все документы готовы, чтобы тебя без шиша в кармане оставить. Как была маникюрщицей на съемной квартире, так и останешься, а может, и под мостом жить будешь, когда все штрафы и компенсации заплатишь. Ничего у тебя не останется, приедешь к матери побираться. В городе тебя ни в одно приличное место не возьмут после скандала, который устроят журналисты, когда узнают, что в твоем вшивом салоне можно заразу подцепить.
Выходит, и насчет журналистов Галя успела побеспокоиться.
– Неумно, Галя, неумно, – поцокала я языком, – тебе бы лучше надо было подумать, когда ты против меня козни строила. Ты как это провернула? Сама жалобу написала или подружку попросила?
– Какую подружку? – задрала она нос. – Реальная клиентка на твой паршивый салон жалобу накатала, у нее и справки есть! А где я неумная? Ты о чем?
– А о том. Уговорила бы Олега, чтобы он тебе салон подарил, тебе же так нравится за мной повторять. Стала бы хозяйкой, шубу, машину выпросила. Что ж ты такой хороший бизнес профукала? Здесь выгодная наработанная клиентура, проходное место. А ты сама на него клеймо позора повесила.
– Сама ты бизнес профукала! Много ты понимаешь, – провякала она, хотя по лицу было видно, что о такой возможности она и не подумала. Жажда мести глаза застлала.
– Может, и не понимаю, Галя, и не хочу понимать, если честно. Живите с Олегом своей жизнью, только меня не трогайте. Не знаю, зачем вы меня девять месяцев мучили. Сказали бы, что вместе, и отпустили с миром.
– Ой, какая добренькая Рита, прямо сама доброта, вот поэтому и муж бросил, что не умеешь ты бороться за свое счастье. Судов не боюсь! Олег меня защитит! Женится на мне!
Ответить я не успела. Неожиданно сзади почувствовала чужое присутствие. Твердая рука легла на мою спину. Определенно мужская. Неужели Олег? Я чуть на месте не умерла. Дышать перестала.
Но это был не он, рядом стоял Эдгар. Строгий, мрачный и в черном пальто. Уверенным взглядом посмотрел на меня, потом поджал губы и перевел глаза на Галю.
– Вы кто такой? – возмутилась она, нападая на того, кто прервал ее обвинительную тираду. Дай ей волю, век не заткнется.
От ее грубости даже я покраснела. Испанский стыд. Ей-богу, как торговка на рынке. И как обижаться на такое убожество?
– Я представляю интересы Маргариты Сергеевны. А вы, я так понимаю, суррогатная мать, которая нарушила контракт.
Серьезный и спокойный тон Эдгара сразу же сбил спесь с Галины. Это со мной она была смелая, а Эдгар умел производить впечатление. Он говорил так, как будто знал всю подноготную собеседника и мог это против него использовать.
И конечно, Галя испугалась. Она и перед свекровью могла изобразить испуганного зайца, вот и сейчас всплеснула руками и сразу же присмирела.
– Я не буду с адвокатами разговаривать. Пусть Олег… Это мой жених, отец моего ребенка. Ребенок зачат естественным путем, – частила она невпопад, шаря глазами по окрестностям. Искала какую-то помощь. Но на узкой дорожке, где мы стояли, ее защитников не обнаружилось.
С Эдгаром Галя воевать не осмелилась. Решила молча ретироваться. Я с удивлением смотрела, как она улепетывает, даром что беременная. Неслась так, будто ей пятки подпалили.
