Я не отвечаю. Мою лопатку быстро, поднимаю уже подгоревший блин, чертыхаюсь, кладу его на другую тарелку, чтоб не попался Алисе.
Вообще, сама съесть смогу, он не сгорел, но покрылся тёмной корочкой. Я обычно так всегда делаю - если что-то получилось не самым удачным и красивым то это съедаю я, а для семьи оставляю самое лучшее.
- Тебе бы отдохнуть, Ника, - замечает Игорь.
- Я нормально спала. Если не будешь отвлекать, всё будет нормально, - ворчу я.
Мою сковородку, снова ставлю её на плиту. Выдыхаю, пытаясь успокоится.
Неожиданно чувствую руки Игоря на своей талии. Как быстро подбираются выше, к груди.
- А я вот собираюсь тебя отвлекать по полной.
10. Этой ночью я не буду здесь
- Не нужно подходить так резко к женщине, с раскаленной сковородкой в руке, - бормочу я. - Это может быть опасным.
Руки мужа начинают блуждать по моему телу. Ещё недавно это вызвало приятный трепет, я закрывала глаза, отдавалась его страсти, радовалась тому, что он желает меня.
А теперь...
Он законный муж, первый, лучший, единственный мужчина, а ощущение на душе такое, что если бы меня лапали также на улице за баром, под взглядом незнакомцев, я бы чувствовала меньше грязи! Я бы не чувствовала себя настолько униженной и... испорченной. Да, это лучшее слово.
- Нет, - говорю я и мягко отталкиваю его. - Сдерживаюсь, чтобы не врезать ему чем-то очень тяжелым.
- Ну да ладно тебе, хватит бузить, - говорит Игорь. - Я по тебе соскучился, последние дни были очень суетные, нервные.
Он что, жил в какой-то другой реальности?!
- Особенно вчерашний. Отстань, я сказала! - я резко отталкиваю его локтями. Игорь явно не ожидает этого. Чуть не теряет равновесие.
Пытается зацепиться за стол и со всего маху бьет по тарелке с блинами.
Дура я, слишком близко к краю поставила. Одно неловкое движение и тарелка летит на пол, как в замедленной съемке.
Горячие блины рассыпаются по полу. Ещё так картинно.
Вот и всё. Весь завтрак Алисы. Вся работа моего утра.
Я обессилено сползаю по стенке, глядя на испорченный завтрак. Вот так и всё. Вся семейная жизнь разрушена от чьей-то неаккуратности. По глупости, пошлости, неосторожности, похоти.
Игорь также заигрался, не понимая, не чувствуя, что перешел все границы. Не понимая, что разрушает своими руками нашу жизнь.
Семейную жизнь и счастье ребёнка. Вот так вот просто.
- Ника, ну ты чего? - Игорь садится рядом, видимо, по моему лицу всё заметно. - Это просто блины. Успокойся.
Я поднимаю на него взгляд. Он не понимает. Просто блины, говорит.
Нет.
- Мы никуда не едем, - бормочу я. - Перед Димой своим сам оправдывайся. Я и Алиса будем дома. Собираться.
- Куда?
- Отсюда. Куда угодно.
- Ника, ты на нервах, я понимаю, но это уже перебор какой-то. Ну куда ты с ребёнком поедешь?
Не слушаю его. Беру кухонное полотенце, собираю ароматные, теплые, почти горячие блины в пакет.
- Еду закажем. Я больше не хочу готовить. Нет смысла, - говорю я.
Смысла нет в этой семье. Смысла нет вкладываться хоть каким-то трудом. Смысла нет пытаться достучаться до Игоря. Он не понимает. Не чувствует. Думает, можно было бы трахнуться на кухне, как года четыре назад.
Так, будто нет Алисы в соседней комнате. Будто нет Костика в соседнем доме.
Плетусь в комнату к Алисе, которая уже продрала глаза и явно собирается вставать. Мы занимаемся с Алиной обычной утренней рутиной, умываемся, переодеваемся.
Игорь наблюдает за мной и ребёнком, не комментирует.
