– Значит, завтра я приеду за тобой. Следует ли говорить, что мой брат попытается остановить тебя?
Егор наверняка предложит остаться у него. Он будет до последнего сражаться за мою «человечность», но это только навредит ему самому. Нельзя спасти утопающего, если он не нуждается в спасении.
– Поэтому ему совсем необязательно говорить заранее, что я уеду. Завтра днём он собирается в город…
– Я понял ход твоих мыслей. План с любовницей, к слову, я озвучил не просто так. Позднее он пригодится, когда ты вступишь в дело, восставшим Фениксом.
– Согласна. Я на всё согласна, чтобы докопаться до правды и наказать виноватых.
Даже если Влад скажет, что я должна спать с ним – плевать. Я готова пойти на любой шаг. Сейчас как никогда чувствую себя живой и уверенной в собственных решениях. Влад подтвердил, что моего отца убили. Уж не знаю, как ему удалось выяснить, но теперь я не остановлюсь ни перед чем.
– Где мне поставить подписи?
– Не так быстро. Сделаешь это завтра, когда я заберу тебя отсюда. К полудню будь готова.
Сердце учащается, бьётся сильнее, и кажется, что проломит самую настоящую дыру в груди. Всё правильно. Пришло время активных действий, и я не сдамся. Не сломлюсь перед напором совести.
– Раз это всё, я пойду. Буду ждать завтра.
Открываю дверцу машины и уже хочу выйти, но Влад хватает меня за руку.
– У тебя есть время передумать… до завтра. Я не оставляю дела незаконченными, и если вступлю…
– Я не из тех, кто ставит многоточие там, где должна быть точка, – отчеканиваю я. – Завтра в полдень.
Опираюсь на костыль, который оставляла у машины, и шагаю к дому. Хоть и тяжело, но лучше действительно скрыть часть разговора от Егора. Так будет лучше для нас обоих.
Влад уезжает сразу, а я хватаюсь за ручку ледяными пальцами и открываю дверь в дом. Не знаю, как смотреть Егору в глаза, но точно осознаю одно – справлюсь. Мне следует наращивать шкурку, привыкать ко лжи.
– Удалось обо всём договориться? – следует вопрос, вполне ожидаемый.
– Да. Твой брат согласился помочь мне. Осталось уладить формальности.
– План, придуманный им, спрашивать не следует?
– Прости, – поджимаю губы и медленно осаживаюсь на стул в кухне.
Мне неловко. За несколько дней проведённых с Егором я настолько привязалась к нему, что кажется, будто всю жизнь знакомы. Тяжело врать человеку, успевшему стать настолько близким.
– Как ты себя чувствуешь? Успокоилась немного?
Егор ведёт себя так, словно ничего и не произошло. Он улыбается, хоть и чувствую, что делает это через силу. Не задаёт лишние вопросы, пусть и хочет знать всё.
– Да. Спасибо. Всё будет хорошо. Тебе не следует переживать за меня.
Егор ставит передо мной кружку с горячим чаем, пододвигает тарелку с песочным печеньем и присаживается напротив меня. Он ставит локти на столешницу, обхватывает голову руками и шумно выдыхает.
– Я не могу не переживать за тебя, потому что как никто другой знаю своего брата. Наверное, мне не следовало обращаться к нему за помощью. Лучше бы вместе придумали, как поступить, тем более у меня было кое-что…
– Было что-то?
– Да, наверное, пора показать тебе. Прости, что сразу не отдал. Возможно, это помогло бы…
Егор уходит, а возвращается со смятым листом бумаги. Сердце ускоряет своё биение, как только появляется мысль, к чему он может иметь отношения.
– Это?..
– Подпись твоего мужа, подтверждающая его отказ от всего твоего имущества. Он подписал документы о разводе и пытался уничтожить их. Когда я спас тебя, я поднялся, чтобы проверить, что случилось. Машина была открыта. Мужчина бегал по берегу и что-то кричал в трубку. Он будто бы жалел о содеянном, но не стану утверждать то, в чём не уверен. Я вытащил один лист. Было бы подозрительно, возьми я все. Он был в панике, все остальные сжёг. Меня он не видел. Я ушёл незаметно.
