Я не жаловалась Амиру никогда. Знала, что из-за меня у него итак много проблем с роднёй. Иногда только заикалась о переезде, но каждый раз он спокойно и обстоятельно давал понять, почему это невозможно. Со временем, я, наверное, смирилась, поняв, что именно моя покорность воле мужа - единственная возможность быть с ним. А я… ужасно этого хотела! До этого момента…
— Такси? ты будешь мне втирать, что вот эта крутая тачка, которая несколько миллионов стоит — просто такси? Не заливай! Нашла уже кого-то да? Амир узнает и вышвырнет тебя.
Если бы она только знала как я сама этого хочу!
— Ты тут никто, Ксюша, пустое место. Если бы не Амир, тебя бы сюда даже горничной не пустили. И вообще, ты не должна была за него выходить, ультиматумы ему ставить! Ты простая подстилка, блондиночка! Даже сына Амиру родить не смогла! А я вот рожу своему Хабиби мальчика, и он будет главным в семье! Первым над вашими детьми. И все достанется ему.
— Можешь уже сейчас забирать всё. Ни мне, ни моей дочери не нужно ничего от Магомедовых. Всё, что они могут дать — деньги, золото, власть — мне не нужно!
— Ох и дура же ты, Белоснежка! Но такая ты мне нравишься. — она смеется, довольно тихо, но широко рот открывая. — Я не скажу Амиру про машину, если хочешь. Но за это ты должна будешь кое-что сделать и для меня.
***
Смотрю на неё, не понимая, что ей нужно. После всего произошедшего туго соображаю, торможу. Если бы я была чуть сильнее, смелее, просто оттолкнула бы её и пошла в дом. Может, пора уже перестать быть молчаливой терпилой?
Но сил на борьбу сейчас нет. Мне надо к дочери. Надо собрать вещи. Надо уехать.
— Эй, слышишь меня? У Амира сейчас новый проект. Хабибулла хотел его возглавить, но Амир упирается. Уговоришь его взять Хабиби на это место и я от тебя отстану.
Что? Она серьёзно? Эльнара считает, что Амир меня будет в таких делах слушать? Нет, он, конечно, относился ко мне очень хорошо, лучше, чем кто бы то ни было — если не считать измен, о которых я не знала. Но никогда мы с Амиром не обсуждали его работу! Он сразу дал понять, что вся деловая сфера его жизни — не для меня. Я для семьи, для дома, для детей, для любви… Я так считала.
Глупенькая, уверена была, что он любит. Но, видимо, меня ему всегда будет недостаточно…
— Эй, ты что на меня уставилась? — Эльнара говорит грубо, подходит ближе, — настолько тупая, блондинка, да? Сможешь уговорить Амира, и я буду тебе помогать.
Помогать? В чем эта стерва может помочь?
— Мне не нужна твоя помощь. И ничего я Амиру говорить не буду. Пусти меня в дом.
— Стой, гадина мелкая! Хочешь, чтобы все о твоем позоре узнали? Шляешься с кем попало ночами!
— Пусть узнают, мне плевать. Пусти!
Истерика подкатывает к горлу. Становится настолько трудно дышать, что перед глазами мелькают тёмные мушки. Смотрю в карие глаза Эльнары и чувствую, как внутри закипает долго сдерживаемая ярость. Оказывается, это чувство зрело во мне уже давно, но я запихивала его куда подальше, пытаясь играть ту роль, что определил мне муж. Но теперь, после всего, что я сегодня видела, я просто взрываюсь!
Толкаю Эльнару в плечо.
Довольно сильно – так, что она пошатывается и отступает, округляя глаза:
- Да что ты себе позволяешь, гадина?!
Потом шипит что-то на родном языке. За полтора года жизни с семьёй Амира я научилась некоторым словам, поэтому теперь могу разобрать совсем «нелестные» комментарии в свой адрес.
