- Ага, как же. Разбежался. Я здесь прописан и попробуй меня выписать без моего желания. Я тебе ещё лицевые счета разделю, чтобы свет мой не жгла и воду мою не лила.
Про счета Антон сам бы не догадался – Эльвира сказала.
Даша явно потрясена услышанным – стоит, глаза выпучила, дышит так, словно стометровку пробежала, и руки трясутся. Зачем он на ней женился? Что он в ней нашёл? Обычная курица, скучная и предсказуемая, разве такую жену он хотел? Женщина должна будить в мужчине огонь желаний, а эта разве что аппетит разбудит, в прямом смысле слова. Готовила Даша хорошо, этого у неё не отнять.
Почему она раньше казалась Антону красивой? Наверное, ему сравнить было не с кем. Вот Эльвира – да, настоящая красавица. Волосы чёрные, блестящие, ресницы только что тень на щёки не откидывают, губы… О, губы Эльвиры – это восторг. Не зря она любит алую помаду – такие губы нельзя скрывать, их надо преподносить. Что она и делает. Эльвира следит за своей внешностью, словно она кинодива, а не менеджер среднего звена.
Даше тоже не помешало бы заняться внешностью, но теперь Антона не волнует этот вопрос. Сколько раз советовал увеличить грудь и попу, но разве Даша послушает! Проигнорировала своего мужа – теперь пусть локти кусает.
- Я не позволю тебе здесь жить, - решительно заявила Даша.
- Я тебя не спрошу, - усмехнулся Антон.
В прихожей зазвонил домофон.
- Это ко мне, - сказал Антон и пошёл открывать.
Улыбнулся – ох и лицо сейчас будет у Дашутки! Как бы её сердечный приступ не прихватил!
Эльвира подставила для поцелуя румяную с мороза щёку, спросила, не понижая голоса:
- Соскучился, милый? Быстро я, да? К тебе спешила!
Эльвира задержалась в солярии. Её кожа, немного красноватая после лампы, сейчас, под тёплыми жёлтыми светильниками, которые выбирала Даша, казалась болезненной и шероховатой. Антон тряхнул головой – лезут в голову всякие глупости.
Дашина реакция всё-таки оказалась неожиданной.
Переводила взгляд с Антона на Эльвиру, удивлённо качала головой и молчала. Первой затянувшуюся паузу нарушила Эльвира.
- Дарья, ты язык проглотила? Ещё вчера, да? Или разучилась говорить? – спросила она.
Даша отрицательно замотала головой:
- Нет. У меня очки разбились. Розовые. Я их носила, носила, в них, знаешь, всё иначе кажется. Урод кажется красивым, дурак – умным, жестокий – добрым. А теперь они разбились, представляешь? Я понимаю, что это хорошо, но всё равно как-то странно.
Эльвира закатила глаза и тяжело вздохнула.
- Как ты с ней жил? – она повернулась к Антону. – Блаженная. Её лечить надо, а мы её в офис пустили, ещё и работу дали.
- Ты мне ничего не давала, ты у меня только забрала, - подозрительно спокойно возразила Даша.
Где-то Антон слышал, что непонятное спокойствие – признак начинающейся истерики. Ну чего, сейчас видно будет, что там у Даши начнётся.
- Антон, скоро ночь, а у нас ещё ничего не готово, - засуетилась Эльвира так, словно Даши не было рядом. – Мы будем спать здесь, это комната больше. Но не на диване, конечно, надо сюда кровать перенести. Ещё туалетный столик с зеркалом и трюмо из спальни, и пуфик. Ковёр тоже сюда. А этот диван пусть в прихожке стоит.
- Он там не встанет, придётся в спальню перетаскивать, - заныл Антон. – Мне одному, что ли? Я же надорвусь. Давай завтра грузчиков позовём, они всё перенесут.
Эльвира задумалась. Понятно, что она хочет ковать железо пока горячо, тем более Даша как раз такая, какой и должна быть – оглушённая и заторможенная. Но тащить одному диван! Да и с кроватью всё не так просто, как думает Эльвира. Кровать собирали сразу в спальне, в целом виде в дверь она, может быть, и пройдёт, но в коридоре точно не развернётся.
