10. Глава 10
Зачем она пришла? А главное — как нашла меня здесь? Её что Марат подослал? Он мог бы меня найти… В отелях от таких людей вообще скрываться глупо. Но его первая жена…
Она впивается в меня взглядом так, словно хочет высосать таким образом всю мою жизненную энергию. И у неё это прекрасно получается.
Не знаю, что со мной. Но от одного лишь вида этой женщины становится дурно.
Или это так сильно мутит от навязчивого парфюма?
Сладкого до одури, дорогого, но чрезмерного… Либо же на её коже всё так хорошо раскрывается. На жгучей брюнетке юбка-карандаш с принтом зебры, шёлковая алая блузка и алые туфли на небольшом каблучке. Классический образ с яркими цветовыми акцентами. То же самое можно сказать и про макияж и про волнистые волосы, собранные в высокий хвост.
Вся она — хоть сейчас на обложку.
Отличное украшение для кабинета моего мужа.
А я… я разваливаюсь. Хотя мы и похожи чертами лица, а при той же манере одеваться, говорить и краситься — вообще можно принять за близняшек.
Только её не била собственная мать, и половина лица не отекла…
Только она не плакала несколько часов, пока не стала похожа на ту игрушку из полимерного геля, что растёт в воде и превращается в месиво, если слишком долго в ней пролежит.
Только она не заснула в одежде и с несмытой косметикой, из-за чего теперь вся помятая и вообще отвратительная…
Ну что же… должны же быть хоть какие-то отличия.
— Мне так нравится наблюдать за испугом на твоём лице. Недоумением. Удивлением. Или что это вообще такое? Я плохо разбираюсь в эмоциях маленьких наивных дурочек…
Она смеётся и бесцеремонно проходит в номер.
Может быть, ей мало того, что сделал Марат, она хочет самолично нанести последний удар. Какая дотошность. Вау.
— Действительно не разбираешься… — через силу усмехаюсь я. — Я сейчас вспоминала, где в этой комнате видела нож… А ещё… У тебя что комплексы насчёт возраста? Стареть — естественно. Но если внешность — единственное, чем ты располагаешь, тогда это конечно трагедия.
Меня снова тошнит. Нужно записаться на приём к врачу. Унизительно будет посреди разговора с этой мымрой убежать в туалет. Я раньше бы может её и вытолкала. Сейчас просто не уверена, что смогу удержать в себе желудочный сок, если сдвинусь с места.
Женщина обходит номер, как-то придирчиво присматривается к деталям и в итоге садится имплантами на письменный стол.
— У меня хотя бы свой образ. Всё сама, — усмехается
Против воли дёргается уголок губ.
Пусть потешит самолюбие, вот только осознанно никто бы ей подражать не стал.
— Что тебе нужно? Я не собираюсь ничего обсуждать… Нужен Марат? Забирай, только свали подальше от меня! Как ты вообще сюда попала, кто тебя пустил?
— Ой, посмотрите-ка на неё, голосок-то как дрожит…
Она закатывает глаза и облизывает губы. Помада хорошая, не стирается. Мне становится жутко. Некоторые микро движения в ней я узнаю. Как так вышло? Марат не заставлял меня вот так сидеть, вот так смотреть… но я всё равно узнаю себя в ней.
Боже, сколько манипуляций за эти годы он провернул, чтобы добиться подобного эффекта?
И ведь это происходило так мягко и постепенно, что я ничего не поняла.
Я сторонник того, что ради других можно меняться, если любишь, если это не противоречит тебе самой, если не через боль. Вот, например, мне всё равно, какое платье надеть на вечер — красное или чёрное. А муж хочет красное. Ну так почему бы и нет? Мне же только приятнее, когда он вкушает меня глазами, когда взгляд отвести не может…
