– А что с твоей фигурой не так?
– Ну я не сорок шестого размера, да и попа у меня по его меркам большая.
– Придурок твой Андрей. У тебя прекрасная попа, даже очень.
Похвала от Димы мне польстила, и щёки залились румянцем.
– И что ты решила насчёт мужа?
Я пожала плечами, хотя точно знала – к мужу я не вернусь, измена для меня была одной из самых непростительных ошибок.
– Решать, конечно, тебе, но поверь – мужчина, который изменил сделает это ещё раз.
– Я понимаю, – грустно ответила я. – Просто не представляю, что мне теперь делать. Он из квартиры не уйдёт, это сто процентов. Значит, уйти должна я. Надо искать квартиру, забрать вещи, съездить в ЗАГС. Голова идёт кругом.
– А как же родители, родные, подруги?
– У меня нет подруг, – но тут же поправила себя. – То есть есть, но в другом городе. А отца я не знаю, меня воспитывала бабушка, но я не хочу чтобы она переживала.
Я посмотрела на него, ожидая увидеть сочувствие или пренебрежение, как это часто происходило, когда люди узнавали, что я практически сирота, но в его глазах читался искренний интерес. Сейчас при дневном свете его глаза приобрели золотистый оттенок, словно жидкий мёд, хотя вчера они казались черными.
– Всё не так сложно как тебе кажется. Пока ищешь квартиру можешь пожить у меня, я помогу забрать вещи. Так что держи нос выше. Ок?
Я кивнула. Это было необычно, что незнакомый ещё вчера человек сделал для меня больше,чем родные.
– Единственное мне сейчас надо до объекта съездить. Скоро доставка, надо проследить, чтобы ничего не сломали и не утащили. А потом уже поедем за вещами. Согласна?
– Хорошо.
Он закончил завтракать и мы одновременно встали из-за стола. Только сейчас до меня дошло, что я стою перед практически незнакомым мужчиной в короткой футболке, которая едва прикрывает ягодицы. Его близость гипнотизировала и смущала.
Я почувствовала как напряглось тело под его взглядом. Растрепанная, с недетскими картинками в голове и почувствовала к себе отвращение и стыд. Диме же наоборот мой вид похоже доставлял удовольствие и хоть я старалась смотреть ему в глаза, но взгляд сам опускался на его губы. Он подошёл ближе, обнял за талию и прижал к себе.
– Теперь нам никто не мешает. Совесть твоя может спать спокойно,– тихо произнёс он и наклонился, чтобы поцеловать, но я отвернула голову. Я так привыкла быть замужем, что не могла переступить эту черту. Даже измена мужа не освобождала меня от ответственности перед собственной совестью. А где-то внутри затаился страх, что после того как мы поцелуемся – не сможем остановиться, а после этого он больше не захочет общаться – эти все мысли теснились в голове и сковывали тело.
Дима же воспринял отказ по-своему.
– До сих пор мужа любишь?
– Нет…то есть… не знаю, – я мотнула головой, не поднимая её.
– Не нравлюсь?
– Нравишься, – пробормотала в ответ.
– А что тогда?
Он говорил без наезда, обвинений или обид, просто спрашивал, пытаясь меня понять.
– Боюсь.
Он молчал и я нерешительно подняла на него глаза. Он смотрел на меня как всегда спокойно, обнял за плечи и как ребёнка поцеловал в макушку.
– Я не настаиваю, – тихо ответил он и выпустил меня из своих рук, вызывая во мне желание разреветься от собственной зажатости, и сожаления, почему мы не встретились раньше.
– Мне через полчаса надо выйти, – Дима посмотрел на часы.
– Я быстро в душ сбегаю, подождешь?
– Хорошо.
