– И что? – усаживаюсь в кресло, упираю локти в колени. – Меня ее дети заботить должны? Я должен пожалеть ее? Что мозгов на контрацепцию не хватило?
– Не, ты реально дебил, – вздыхает тяжело.
Скриплю зубами. Не нравится мне Медведев и его поведение. Устроил цирк какой-то. Счетов не нарыл, а бабки-то уходят!
– Ты лажанул, признай и разойдемся. Даже денег назад не попрошу, – делаю щедрое предложение. – Просто признай это.
– Кто лажанул, так это ты. По девчонке твоей все. Если бы ты, принцесса, вместо топанья ножками и истерики, включил мозги, то увидел бы. Что дочка – твоя, – говорит, как обухом по голове ударяет.
– Нет, – криво ухмыляюсь. – Будь дочка от меня, Ульяна бы давно всем растрезвонила и срубила с меня бабла. Такой козырь!
Я на самом деле прошелся по этим строчкам вскользь. Я ждал, что Медведев нароет счета, на которые уходят деньги. А более того – кто на них это бабло кидает. И пусть я не сказал всего, но такие крутые спецы должны были сами все нарыть. Меня интересовали две вещи – адрес Ульяны и состояние ее счетов. Копать со своей стороны чревато. Можно вспугнуть крота.
– Сходится дата рождения, – продолжает Медведев. – Да и по фото мелкая – твоя копия. От матери тоже, конечно, кое-что есть. Но ты на это внимания не обратил, – не спрашивает. Утверждает. – А фоток я тебе десяток выслал.
Мне хватило посмотреть одну. Фотка сделана прямо в лоб. Крупный план. Четкий. Да, это она. Ульяна. Хитрая изворотливая змея. Смысл рассматривать остальные?
Пот тяжелым взглядом Медведева достаю телефон и открываю фото.
Ульяна крупным планом. Без косметики. В джинсах и простой футболке. Волнистые волосы собраны в хвост. Рассматриваю знакомые черты. Стала старше. Вид усталый. Взгляд тревожный, будто настороженный.
На следующем фото входит в какое-то здание. Потертое. Ремонт явно был давно. Отделано безвкусными пластиковыми панелями. Опять в свободных джинсах и футболке. Волосы туго стянуты.
Листаю дальше.
Опять та же одежда. Совершенно нет косметики. Ведет маленькую девочку за руку. Улыбается. Я даже смех ее помню. От которого у меня просто крышу рвало. Женщине нельзя так смеяться. Когда вся кровь отливает южнее.
У ее дочки кудрявые волосы. Это не может говорить о том, что девчонка – моя. У меня волосы волнистые, у Ульяны вьются. Мы оба темные. Отрицаю. Но где-то на краю сознания уже зарождается мысль, что похожа.
Листаю дальше. Везде Ульяна в джинсах и широких футболках. Без косметики. Она была красивой девушкой. И стала интересной молодой женщиной. Такая без труда вскружит голову любому.
– Что, и любовников нет? – выталкиваю из себя вопрос.
– Нет, – звучит неожиданный ответ. – Нет и не было.
– Ничего не понимаю, – опускаю голову на ладони. – Ребенок точно не мой. Вот тут я уверен. Куда она дела миллионы?
– Ну, женщины могут спустить все, сколько ни дай, – с иронией отвечает Медведев. – А что касается ребенка... Тут только тест ДНК даст ответ. Можешь, конечно, его и не делать.
Этот черт умело сеет во мне сомнение. Опять выбираю фото ребенка. Крупный план. Похожа. И непохожа. Гадать можно вечность. Потому что я очень сомневаюсь, что Ульяна бы скрыла от меня беременность.
Нет, она бы трясла передо мной тестом и снимком УЗИ. Точно бы требовала бабла. И я бы дал. Отказаться от приличного содержания и жить в этом Мухосранске? Это не для нее. Откажи я, пошла бы к журналистам. Или бы аборт сделала, а потом продала историю желтой прессе. Поимела бы прилично.
