— Зачем мы здесь? Если серьёзно, — я пристроила сумочку на спинке диванчика и огляделась. Людей было немного. И слава богу, в посетителях никого из знакомых мужа я не признала. Не хватало ещё…
— Поговорить, — Андрей пригладил свою жидкую чёлку и сделал знак официанту. — Что будешь?
— Ничего.
— Лиль, ну так нельзя. Давай хотя бы чаю или кофе?..
— Чай. С лимоном. Спасибо.
— Чёрный чай с лимоном. И ваш лучший десерт. Мне — то же самое.
Самарин дождался, когда улыбчивый официант испарился, и направил всё внимание на меня.
— Во-первых, я ещё раз прошу прощения за бестактность, проявленную в доме твоих родителей.
— Ты за маму мою решил извиниться? — невесело пошутила я. — Андрей, я же сказала, ты ни при чём. Это в её светлую головушку взбрело на завтрак тебя затащить.
— Я мог не соглашаться.
— Это уже не важно. А во-вторых?
— А во-вторых, — он внимательно взглянул на меня, — я хочу работу тебе предложить.
— Прошу прощения?..
Самарин замялся:
— Ну, если слухи верны, и тебе в скором времени потребуется по-настоящему нормальная работа, я предлагаю тебе место в моей компании.
Слухи… Какие слухи? Кто их распространяет?..
— Андрей, откуда…
— Добрый день. Не помешал? — хрипловатый баритон заставил моё сердце расплющиться о грудную клетку.
Мой взгляд взметнулся вверх и застыл, утонул в пристальном чёрном взгляде.
— Герман… — прошелестела я одними губами.
Он выглядел неестественно спокойным, будто и неживым.
— Мир исключительно тесен, — муж опустил взгляд на Андрея. — И полон сюрпризов. Не познакомишь меня со своим спутником?
23. Глава 23
— Это… это Андрей.
Мысли смешались в безобразную массу, перетянутую едва ли не животным страхом. Чего и почему я так боялась, сказать было сложно.
Но мне просто сверхъестественно не везло. Каждый новый день после того кошмарного побега из нашей квартиры делал мою жизнь всё невыносимее.
— Андрей Самарин, — мой спутник встал из-за стола и протянул руку Герману. — Друг детства.
На секунду я уверовала, что вместо ответа муж его просто ударит. Но реальность пока ещё оставалась светлее того, что я себе воображала.
Помедлив, Герман пожал протянутую руку, но по скривившемуся лицу Самарина я поняла, насколько крепким выдалось рукопожатие. На фоне высокого, широкоплечего Ахматова он выглядел бледно и как-то потерянно. Герман обладал редким даром эффекта присутствия. Оказавшись в одной комнате с таким человеком, не заметить его попросту невозможно. Он становился источником внимания просто по факту.
С этим приходилось мириться — особенно сейчас, когда в сторону нашего столика обращалось всё больше любопытных взглядов.
— Друг детства, — повторил Герман, разглядывая Самарина. — Надо же. Моя супруга остаётся для меня тайной даже спустя три года семейной жизни. Впервые о вас слышу. Приятно познакомиться.
Два последних слова он выговорил, устремив взгляд на меня. Мне на плечи будто весь земной шар опустился. Ещё секунда — и меня погребёт под его весом.
— Как не прискорбно прерывать вашу уютную встречу, я это всё-таки сделаю.
Я сидела, не двигаясь. Я не собиралась ему помогать, в какой бы растерянности от его внезапного появления ни прибывала. Выбрала притвориться, что сегодня даже самых прозрачных намёков не понимаю.
— Кажется, ты уже это сделал, — свой голос я слышала издалека, будто вовсе не я говорила.
— Ждёшь от меня извинений?
— Это самое меньшее, чего я от тебя жду.
Синие глаза вспыхнули опасным тёмным огнём:
