Я смотрю в глаза предателя и все равно чувствую к нему огромную любовь. И ненависть. Да, я его ненавижу и люблю.
— Дорогая, измена не причина для развода, — произносит он в своей привычной спокойной манере, слегка дёргая меня за выбившийся локон волос.
Не знаю, что со мной происходит в данный момент, я не думая о последствиях, поднимаю руку и со всей дури ударяю его по щеке.
Мало, чертовски мало! Я бы пронзила его черствое сердце ножом, если бы он оказался в руках.
Я недолго думая, ещё раз замахиваюсь, но второй раз ударить он себя не позволяет, хватает меня за кисть и резко сдёргивает белую, пропитанную кровью ткань.
Мне уже не больно. Теперь я узнала, что такое настоящая боль.
— Что это? — спрашивает как ни в чем не бывало, рассматривая глубокий порез. — Ты поранилась.
Мистер очевидность.
— Тебя это больше не касается! — со всей силы выдёргиваю руку. — Не трогай меня! Я ненавижу тебя! Не прикасайся своими грязными руками, которыми ты только что трогал другую женщину!
Меня начинает тошнить. Как только представлю, что он с ней делал, что прикасался к ней, как ко мне.
Мой любимый был в другой женщине и даже не думает хотя бы извиниться.
Я все равно не прощу. Никогда!
— Успокойся. Ты же мудрая девушка, ты моя жена, покорная, любящая, со временем ты все поймёшь и простишь. Не глупи.
Какой же он жестокий. Думала, что знаю его, но оказалось, что показалось. Этого мужчину я не узнаю. Мой бы Вова так не поступил. Мой Вова который так долго за мной ухаживал, мой Вова, который обещал всегда быть вместе ни смотря ни на что!
— Никогда. Слышишь, никогда тебя не прощу, — произношу сквозь зубы, от всей души. — С этого момента ты для меня больше не существуешь! Я ухожу к отцу! С этого момента я тебя больше не люблю!
Вру. Любовь не проходит в одно мгновение, но я переменю все силы, чтобы перестать к нему это чувствовать.
— Так значит? Не хочешь по-хорошему, значит будет по-плохому.
Резко супруг притягивает меня к своему большому телу, от которого я ощущаю острый, противный аромат чужих духов и еле сдерживаюсь, чтобы не опустошить желудок.
Вова вытаскивает меня из кабинета, взяв за шкирку тащит меня к лестнице, на второй этаж, а именно в нашу супружескую спальню, где мы провели ни одну сотню ночей вместе.
— Что ты творишь? Не трогай меня! Отпусти немедленно! Я все расскажу отцу!
Ничего не помогает. Как бы я не брыкалась, как бы не орала, как бы сильно не впивалась ногтями в его кожу, надеясь на то, что у него останутся раны, схожие с теми, что он мне только что нанёс. Но ему плевать. Ему не больно и не стыдно. Он камень. Холодная лодыжка.
Да как я вообще могла быть с таким как он? Марина была права, они все изменщики!
— Ты моя жена, — толкая меня в нашу комнату строго говорит он, уничтожая надменным взглядом. — Моя. Жена! Принадлежишь мне, а не отцу. Я предупреждал тебя, что ты никуда от меня не денешься. И я сдержу данное обещание, — говорит он мне, следом машет рукой в сторону. — Виктор, не выпускать.
— Да, босс.
Рядом появляется мой личный охранник, который до этого момента был только мне предан и он тоже смотрит на меня как на истеричку.
Следом перед моим носом закрывается дверь в которую я начинаю стучать как ненормальная, разбивая кулаки в кровь.
— Что ты творишь?! Выпусти меня немедленно! Ублюдок! Ненавижу! Ненавижу тебя! — не вижу ничего из-за горьких слез. Опускаюсь на колени и прислоняюсь пульсирующей головой о холодную дверь. — Как ты мог…
