Прокручивая в руках стеклянный бокал, она отступила к стене. Медленно прогуливаясь вдоль высоких окон «Пекина», Майя рассматривала засыпающий город с высоты птичьего полета. Было красиво, а еще спокойно, если на минуту отвлечься от разговоров внутри зала.
— Лесь, ты пробовала эти пирожные?
Краем уха уловив знакомые слова, Майя остановилась за спинами двух девушек. Все еще рассматривая город, искоса взглянула на подруг. Молодые, красивые. Одна из них держала в руках крохотную тарелку с недоеденным кусочком апельсинового шу. Другая, в облегающем платье чуть ниже колена, с ужасом смотрела на подругу.
— Ты ведь знаешь, сколько здесь калорий, дорогая? — она указала тонким пальцем на пирожное, и нахмурилась.
— О боже мо-о-о-й, — на приглушенное мычание среагировала вздернутыми бровями. — Это просто потрясающе, Лесь. Ты только попробуй! Ничего вкуснее в жизни не ела.
— Чтоб это платье застегнулось, я на два дня закрыла рот на замок, — Леся провела ладонью по груди и внезапно приподняла корсетное бюстье, поправляя. — А ты мне предлагаешь согрешить. Безжалостная ты женщина, Крайнова, — она отбросила длинные, уложенные волной локоны за спину и обернулась к залу. — Мне еще неприступную крепость покорять, помнишь?
— Помню, Леська. И держу за тебя кулачки. Но знай, он не сдастся без боя.
Девушки рассмеялись, а Майя, улыбаясь, бесшумно отошла к другому окну. Последнее, чего она бы хотела, это стать известной сплетницей. У нее уже и без того горела щека, и стыд поднимался все выше. Майя остановилась у фуршетного стола, чтобы избавиться от надоевшего бокала и заодно проверить, все ли в порядке.
— Этот вечер становится все интереснее.
Услышав знакомый голос, Майя впервые за несколько часов расслабилась. Обернулась и нырнула в раскрытые объятия.
— Привет, Плюшка, — Дима шепнул на ухо и оставил короткий поцелуй на щеке.
— Меня тысячу лет так никто не называл.
— А я вот вспомнил. Ты против?
— Нет, просто… — она качнула головой и улыбнулась, сглатывая слова объяснения. Это прозвище ей придумал Петя много лет назад. И только он называл ее Плюшкой, вкладывая в обычное слово столько любви и нежности, тепла и забыты, что, услышав, становилось трудно дышать. — Просто я уже выросла, Дим.
— Глупости. А дата в паспорте — это всего лишь цифра, Майка. Кстати, выглядишь просто потрясающе.
— Спасибо. Степа сказал, что так нужно. Думаешь, не слишком?
Дима еще раз бегло осмотрел ее с ног до головы. Отмахнулся и кивнул на гостей.
— Не слишком. Покажи им всем, кто здесь «мамочка».
Они рассмеялись: Дима искренне и громко, Майя стеснительно краснея. А потом и вовсе прекратила, когда окружающие стали поглядывать в их сторону. Она покрутила в руках бокал и отмахнулась от ощущения чужого взгляда на открытых участках кожи.
— А ты все налаживаешь деловые связи? — Дима вскинул бровь, Майя уточнила, обведя глазами зал. — Здесь много бизнесменов и власть имущих. Я узнала некоторые лица.
— Верно. Здесь и мэр и судебная верхушка и много других гостей, Май. Но с ними связи устанавливать мне не нужно. Мы давно и крепко повязаны, — он обернулся, задумался о чем-то, постукивая кончиком пальца по своему стакану, а затем склонил голову и посмотрел на Майю. — А ты ведь не знаешь, по какому поводу банкет, правильно? — когда она промолчала, вздохнул. — День рождения Петиной фирмы, Плюшка. И выходит, ты не знала, что он здесь будет.
