В том что я была больна, а Диме это было не надо. Приступы, рак, это все страшно для обычного человека. Здоровому человеку это совсем не нужно, копаться во всем этом.
– Как ты чувствуешь себя?
– Нормально, спасибо что решил узнать об этом спустя два дня!
В трубке повисло неловкое молчание.
– Прости!
Он нарушив его первым тяжело вздохнул.
– Прости меня очень много дел было и…
– И что? К жене вернулся? Или решил что больной раком человек тебе не нужен?
– Перестань, Варя! Я тебя очень прошу не рви мне сердце, я понимаю, как все это выглядит, но это не так, ни то что ты думаешь, Варя!
– Все в порядке, я все понимаю! Дим, ты не тяни, а скажи мне правду! Я все пойму! Я взрослый человек, прекрасно понимаю все, я любое твое решение приму! А то что люди врут и зачастую не умеют отвечать за свои слова, особенно мужчины, я привыкла!
Дима тяжело вздохнул. Это было не описать то что творилось у меня в душе. Такой страх и такая боль. Самое страшное в этой болезни остаться одной. Остаться наедине со своей болью и со своим страхом, страхом смерти и переживания. Страхом что тебя не станет. А еще Леночка, я несла за нее
Ответственность. Я хотела стать ей мамой. Настоящей мамой.
– Правда что ничего не получится, ты прости меня пожалуйста, мне жаль, очень жаль, я дурак, наверное, пожалею потом… Прости! Ты достойна лучшего, у тебя статус, жизнь другая, а я обычный опер, денег особых нет, ничего нет!
Денег… Дима испугался моего лечения? Испугался что я буду требовать деньги себе на лечение? Как это низко. Мне не нужны его деньги. Мне ничего ни от кого никогда не было надо. Просто чувства. Не сложилось. Сейчас второй человек кто предает меня на ровном месте. Ну что ж пусть будет так… .
– Да все в порядке, я уже давно смирилась что никому не нужна!
– Ты мне нужна!
От неожиданности телефон едва не выпал из моих рук, я резко обернулась. Позади стоял Бурковский и пристально смотрел на меня. Вот это номер. Надо же какой новогодний сюрприз…
Я во все глаза смотрела на нашего нового главного врача. Красивый. Очень красивый. Одни глаза эти завораживающие чего стоят.
Я резко отхожу от окна. Бурковский закрывает дверь в палату.
– Вы очень красивая Варвара Дмитриевна, бывает такое что вот увидишь женщину и голову потеряешь!
Только сейчас я заметила что глаза у него горят, а от главного врача исходит запах алкоголя. Прекрасно он уже начал отмечать новогодние корпоративы?
– Вадим Артурович я прошу прощения вы что-то хотели?
Он внаглую сел за стол и закинул ногу на ногу.
– Хотел поговорить с вами! Если мы подружимся то вы сами понимаете я могу решить все ваши проблемы!
– Спасибо не надо! – отрезала я. – Поищите себе развлечения в другом месте! А я больна и диагноз сами понимаете не радужный!
Бурковский прищурился.
– Уважаемая Варвара Дмитриевна я вам так скажу, я вас очень хорошо знаю, вы мою бабушку спасли много лет тому назад, бабушке почти 90, а она на танцы ходит, до сих пор вас помнит! Лилия Кузьминична, так что моя святая обязанность помочь вам!
Я вздрогнула. Лилия Кузьминична Бурковская… Так вот откуда мне так хорошо известна его фамилия. Лилия Кузьминична завуч элитного лицея и этот высокомерный мажор ее внук? Не похоже, ну что ж…
– Ваша бабушка замечательный человек, доброго здравия ей!
Бурковский пристально смотрит на меня. Я ощущала запах его элитного парфюма. Почему-то внутри все сжалось. Пристально в глаза смотрела ему, а сердце так бешено бьется.
