— Миш, тебе ночью кто-то прислал смс.
— Ага, — мычит муж, обуваясь. — Поздравляшки начались.
— А кто тебя, кроме меня, еще дорогим называет?
Спрашиваю небрежно и отворачиваюсь: не могу смотреть в лицо неприятностям, даже предполагаемым. Муж отвечает мгновенно, словно заранее приготовил ответ.
— Мама, сестра, Глеб…
— Глеб? — я теряюсь.
Друг мужа больше походит на ловеласа, не пропускающего ни одной юбки, чем на манерного кривляку.
— Да, может иногда брякнуть по приколу, — Мишка встает, роняет с вешалки мою косынку, она падает на пол. Не заметив, он наступает на нее. — Вот черт! — трясет ногой. — Я побежал. Сначала в министерство, потом в клинику.
Я поднимаю косынку, зажимаю в кулаке: ни за что больше не надену!
— Погоди, погоди, не торопись! — хватаю мужа за рукав. — А коллег ты собираешься сегодня угощать? Мне что-то приготовить?
Мишка целует меня небрежно в щеку и открывает дверь: как всегда деловой, активный, полный жизни.
— Обязательно. За мой счет обед. Не парься, зая.
За мужем хлопнула дверь, а я от случайно брошенного «заи» впадаю в ступор. Никогда мы с Мишкой не опускались до любовных банальностей. Все эти котики, зайчики, лапули, бэмби, принцы огурчики и принцессы розочки в нашем доме не водились.
И вдруг «зая»!
Откуда?
Почему?
4. Глава 3
— У тебя паранойя, — заявляет мне приятельница Галка, в приемную к которой я заглядываю на чашку кофе. — Ты чего завелась в такой день?
«Хорошо рассуждать о чужой беде! — надуваюсь я, как пузырь от жвачки. — Тебе же никто не изменяет».
Галка все еще в поиске того самого, единственного и неповторимого. Принцы на белом коне меняются, превращаются в идиотов и козлов, но она по-прежнему не унывает. У нее не бывает плохого настроения. Галина всегда, как говорят, на позитиве. Активная жизненная позиция у моей подружки во всем. Кроме основной работы, она еще занимается общественными делами университета, организовывает выезды, корпоративы и тимбилдинги. Причем делает это все с огоньком и удовольствием.
Но в то же время рядом с ней, как на вулкане, того и гляди, полыхнет, бомбанет, а достанется всегда самому близкому.
— Нет, смотри, длинный рыжий волос, это раз, — я сгибаю один палец, — сэмэска от неизвестного, начинающаяся на «дорогой», два, — сгибаю второй палец, — «зая» — три.
И все это за один день. Не многовато ли звоночков?
— Говорю же тебе, паранойя! — Галка, смеясь, разжимает мои пальцы. — Тяжело жить с красивым мужем, да еще таким, как твой Мишка.
— Успокоила, называется, — ворчу, прихлебываю кофе и давлюсь.
— А что не так? Знала же, за кого замуж выходила. Ты еще старую открытку вспомни.
Я хочу что-то сказать и застываю с открытым ртом.
Точно! Открытка!
***
Открытка случилась на второй год после нашей свадьбы. Мы только переехали в квартиру Мишкиных родителей, которые построили за городом коттедж и перебрались туда жить.
Я возвращалась домой после вечерних занятий и болтала с Мишкой по телефону, он задерживался на работе. Полезла в ящик за почтой и рассыпала счета и газеты по полу. Начала собирать и тут заметила ее.
Открытка лежала чуть в стороне. Я прихватила ее вместе со всем бумажным мусором, небрежно взглянула и вздрогнула.
На глянцевом картоне был нарисован дом. Обычный городской дом, но отчего-то бешено забилось сердце и трудно стало дышать. Возле здания — песочница, в которой возился малыш, рядом с ребенком — женщина, только силуэт, без лица, но и его было достаточно, чтобы мир во мне перевернулся.
