Я снова заперта в своей клетке.
Вынимаю сына из колыбели, чтобы покормить, и продолжаю реветь.
Какой ужас! Я ненавижу себя за то, что чувствовала пять минут назад. И Илью ненавижу тоже…
Это же подло! Заставить меня желать его обманом…
Как? Как мне пережить это? Это… это… просто не помещается у меня в голове.
Я в отчаянии…
Слезы даже не думают останавливаться. Сажусь с Ромой на руках возле двери. Рядом с выходом из своей темницы.
Скоро дракон нагуляется и вернется, чтобы меня сожрать.
А мне не позволено даже поговорить с кем-то. И к собственной семье не разрешил спуститься.
Размазываю по щекам слезы и громко всхлипываю. Пытаюсь улыбнуться притихшему сыну.
- Ты ведь не обязана терпеть такое обращение до конца своих дней, - доносится из-за двери шепот Евгении Игоревны.
- Что? – переспрашиваю растерянно.
- Хоть ты и отказалась от брака с моим сыном, Лера, - слышу певучий голос женщины. – Но мне тебя жаль. Илья… плохой человек… бьет тебя, запирает… Так не может продолжаться. Ты должна дать ему отпор, пока он не сжил тебя со свету!
Евгения Игоревна говорит торопливо и тихо.
- У меня не получается… - дрожащим от слез голосом отвечаю я. – Мне нечего противопоставить ему. Вообще…
- Мужчины бывают жестокими, - в голосе моей несостоявшейся свекрови появляются стальные нотки. – Но и мы можем стать жестокими, если жизнь вынуждает…
Женщина замолкает.
- О чем вы? – спрашиваю я, не понимая к чему она клонит.
Самый странный разговор в моей жизни.
- Мужчины используют силу, чтобы добиваться своего, - шепчет жена Олега Платоновича. – Не считаются с нами. Не видят в нас конкуренток… и очень зря… я правда хочу помочь тебе… если ты, конечно, достаточно смелая… хочешь избавиться от этого брака? Хочешь избавиться от Ильи?
- Да, - шепчу, всё еще не понимая к чему она клонит.
Слышу шорох, а потом из щели под дверью показывается крохотный пакетик размером не больше таблетки.
- Возьми и быстро спрячь, - говорит Евгения Игоревна. – Это твой ключ к свободе, Лера. Твой способ защитить свою жизнь и будущее твоего ребенка. Брось это в кофе или чай Ильи… если не вызывать скорую до утра, то смерть посчитают естественной, в крови не останется следов…
Моя челюсть, фигурально выражаясь, падает на пол.
- Это же… - шепчу в ужасе.
- Это твой шанс, не просри его, детка, - слышу жестокую усмешку, - если, конечно, кишка не тонка… всё, мне пора, мужчины ушли поговорить в кабинет, и вот-вот вернутся.
Слышу удаляющийся по коридору стук каблуков. А внутри меня все переворачивается. Поднимаю дрожащими пальцами с пола крохотный пакетик. Смертельная отрава для Ильи.
Мой шанс на спасение…
Господи, как я докатилась до такой жизни? Я ведь не думаю сейчас об этом всерьез?
Я вообще ни о чем не могу думать.
На меня накатывает тупая апатия. Просто эмоций и переживаний слишком много. Они в меня больше не помещаются. Я не знаю, что чувствую. И с ужасом понимаю, что не знаю, как поступлю.
Илья оставляет меня запертой в комнате до самого обеда. Будто я вещь, которая должна ждать хозяина там, где ее бросили.
Дверь отпирает Мария. За ее спиной маячит Оксана.
- Илья Олегович просил вас спуститься к нему в столовую, - говорит женщина, пряча от меня глаза.
Наверно, ее смущает мой вид. Я хоть и переоделась из сорочки в одежду, в которой была вчера, но вид, должно быть, имею весьма помятый. И заплаканное лицо, разумеется, никуда не спрячешь.
