Только вся романтика путешествия на поезде растворилась в монотонной работе и запахе клея.
Но костюмы, стразы - это еще ерунда. Вот когда выпадала честь сопровождать старших, по ночам приходилось дежурить, чтобы не вылавливать несовершеннолетних шкодников из баров, дискотек и бассейнов. Бывали случаи, да.
Олег бы ни за что не вынес и нескольких часов в душном поезде с оравой малышни и их родителей. Но тогда, в Москве, мне встретился один мужчина…
Конкурсы - дело сложное, ответственное, но очень невыгодное для нервов. Организаторы тоже иногда ломаются и в тот раз что-то пошло не так с доставкой обедов на площадку. Не дай бог никому вживую увидеть стаю из пятнадцати проголодавшихся пятилеток.
Обед обещали привезти в течении двух часов, но до этого еще нужно было дожить. Оставив Марину и еще трех мамочек с детьми, надеясь, что они продержатся на запасах из баранок и печенья еще полчасика и их не съедят. А сама отправилась на поиски более существенного перекуса.
В буфете ожидаемо, смели даже крошки с прилавков, а вот в кондитерской напротив удалось разжиться восхитительными круассанами. Заказала все, что были в наличии и нам с Мариной последнюю Павлову. На вид - великолепно. В составе - фисташковый крем и малиновое конфи. Сама почувствовала себя ребенком. Дайте! Скорей, скорей!
Когда мне все упаковали, забрала огромный крафтовый пакет с круассанами в одну руку, коробочку с Павловой, сверху на которую поставила держатель с двумя стаканчиками кофе - в другую.
Насколько вся эта конструкция ненадежна мне представился шанс увидеть сразу же. Воображая, как все это будет вкусно, развернулась и моментально влетела в каменную стену. Кофе упало и растеклось по всему полу, заливая белые кроссовки. Павлова полетела следом и растянулась на кафеле грязным грустным пятном.
Стена, в которую я врезалась, почему-то головокружительно пахла теплой летней ночью, лавандой и табаком. А еще начала шевелиться и глухо материться.
Задрала голову, чтобы посмотреть, кто же лишил меня сладенького. На высоте примерно двух метров меня ожидало сразу два сюрприза. Оба светловолосые и голубоглазые. Тот, что помладше сидел на плечах, у двухметрового и хихикал. Но ему простительно, мальчишке не больше пяти лет. А вот почему ржал обладатель ослепительной улыбки этажом ниже, было непонятно. И обидно.
Последняя ниточка, последнего каната нервов порвалась с оглушающим “дзинь” и я сорвалась впервые за очень долгое время.
- Это какая-то новая мода так близко прижиматься в очереди? Маски сняли, и про социальную дистанцию сразу все забыли? У вас же ребенок на плечах. А если бы упал? - мне и правда тревожно, оттого что я могла кому-то навредить, а он продолжает ржать, - Вы почему смеетесь?!
- Уверяю, у вас не вышло бы меня сбить с ног. И я не смеюсь, а умиляюсь вашей грациозности, - говорит низким, очень низким, пробирающим до костей голосом и его губы медленно растягиваются ленивой усмешке. Это что, подкат такой?!
- Святая женщина ваша жена. Такого идиота терпеть! - горько вздыхая, огрызаюсь на последние и пытаюсь его обойти, но он преграждает мне путь.
- У меня нет жены.
- Ага! Все-таки сбежала. Понимаю. Очень хорошо понимаю. Мальчишку только жаль.
- Раз уж вы так настойчиво интересуетесь, расскажу. Это мой крестник. Привез не конкурс. Вот накормить хотел, но нам, похоже, придется искать другое место. Вы опустошили всю витрину. Решили в одно лицо уничтожить недельный запас круассанов? - хамит и продолжает довольно улыбаться этот наглец!
