– Избавь меня от подробностей твоего самобичевания. Разжалобить меня пытаешься? Но не выйдет. Если хочешь понять, что я чувствую, то представь, если бы вскрылось то, что я трахалась с Маратом, пока ты лечил грипп у сына или боролся за право открытия своей компании, в то время как кто-то постоянно клепал на тебя жалобы и ты только успевал отбиваться от разных служб? Сидел и ждал, когда же любимая вернется, потому что ближе никого нет, а любимая с твоим братом в постели кувыркается! – лишь стоило представить себя в роли изменщицы, стало мерзко до тошноты.
– У меня и нет никого ближе тебя! – я больше не слышала отчаяния в его голосе, только злость. – Почему ты меня не слышишь? Я же тебе говорю, что все случившееся с Майей – череда нелепых случайностей.
– Хватит, – я выставила вперед руку, давая понять, что больше не желаю слушать. – Ты же понимаешь, что я теперь совершенно точно не смогу с тобой жить?
– Тебе нужно время переварить все это, но, как только ты успокоишься, мы сядем и все обсудим.
– Нечего тут обсуждать, Рус. Развод станет последствием твоей подлости.
– Кто же тебе его даст? – на его губах появилась ухмылка.
– Суд! – выплюнула я и направилась к лестнице.
– Алиса, стой, – снова дернул меня за руку супруг, останавливая на ступеньках.
– Не смей меня трогать! – я освободила локоть из его захвата. – Больше. Никогда. Не. Трогай. Меня! – отчеканила, окатив его презрением, и поднялась в детскую.
– Арсений, – позвала сына, не увидев его на второй кровати.
Я намеренно не смотрела в ту сторону, где спал племянник. Малыш, что еще пару часов назад вызывал нежность и умиление, теперь ассоциировался у меня с грязью и пороком. Я даже не могла внутри себя произнести фразу о том, что ребенок ни в чем не виноват. В одно мгновение моя жизнь перевернулась с ног на голову. И воспринимать прямое свидетельство предательства двух самый близких людей я не могла спокойно.
– Арсений, – позвала еще раз, чувствуя жжение между лопатками. Значит, муж не оставил меня в покое и зашел в комнату следом.
Я подошла к импровизированной крепости сына и увидела его спящим на подушках между стульями. Осторожно разобрав непрочное сооружение, я подняла сына на руки и направилась к выходу.
– Дай мне. Я отнесу его.
– С дороги, – прорычала, не собираясь отдавать сына мерзавцу. И плевать мне на то, что он его отец.
– Ты как машину открывать будешь с ребенком на руках? – давил на меня взглядом муж.
– Не твоя забота. Вон, – кивнула через плечо, – тебе есть о ком заботиться.
– Дура! Я даже не хотел, чтобы он рождался! – прошипел он.
– Отец года! – хмыкнула я. – Но он родился, и тебе придется выстраивать с ним отношения.
– Алис… – видела, как заиграли желваки под смуглой кожей, а глаза еще больше потемнели.
– Хватит, Рус. Я устала. И прекрати закапывать себя еще глубже, – прошла мимо мужа и осторожно спустилась по лестнице.
Перехватила сына так, чтобы он лежал головой на моем плече. Тяжелый стал. Все же таскать без пары недель семилетку не одно и то же, что носить на руках двухлетнего малыша. Видимо, адреналина в моей крови было еще столько, что я справилась и с тем, чтобы обуться, не потревожив сон ребенка, и без помощи уложить сына на заднее сидение своего автомобиля.
– Алиса, не дури! Никаких гостиниц! – не отставал от меня ни на шаг Руслан.
Я же, заметив детское автокресло, ощутила такую волну отвращения, что незамедлительно отстегнула его и оставила прямо перед крыльцом маминого дома.
