— Она самая! Так заметно?
— Конечно! Вы выглядите как модель перед съёмкой рекламы нижнего белья: ни жиринки. Но это же вредно для здоровья. Извините, что лезу не в своё дело, — продавщица вдруг смутилась.
Почему-то вспомнились аппетитные формы Миланы, а ведь муж говорил, что женщина должна быть элегантной и миниатюрной, а я верила и старалась соответствовать его представлению об идеале. Зря…
Из магазина я ушла в легкомысленных розовых кроссовках с рисунками радужных крылатых пони, стоявших как часть самолёта и кучей протеиновых батончиков (подарок от улыбчивой девушки). На душе было на удивление спокойно. Только это напоминало затишье перед бурей.
5. Глава 4
— Олеся Дмитриевна, слава богу, вы приехали! Мы вам несколько раз звонили, беспокоиться начали. Марфа уже всех достала! — администратор Женя заговорщически мне подмигнул.
— Гости собираются? Прессу накормили? Сам знаешь, писаки должны быть сыты и слегка пьяны, это залог хороших рецензий.
— Всё сделано. Ваш муж приехал. Кажется, чем-то недоволен. Они с Марфой в комнате отдыха. Кстати, классные кроссовки! — парень поднял оба больших пальца.
Я ведь и забыла, что явилась на открытие в своей жизнерадостной новинке. Королëва инфаркт хватит при виде этих пони! А вот сейчас и проверим.
— Женя, скажи моему мужу и Марфе, что я здесь. Можно начинать. Пока с критиками пообщаюсь. И где шампанское? Пусть официанты не филонят.
Супруг возник за моим плечом, когда я общалась с немолодой художницей, ставшей открытием года. Людмила обрела известность благодаря блогу внучки, рассказавшей о своей талантливой и скромной бабушке, ушедшей на пенсию и пишущей картины. Теперь женщину звали на все мало-мальски значимые тусовки, а она так и не могла привыкнуть к обрушившейся славе.
— Леся, мы тебя уже заждались, думали, ты не приедешь! — голос мужа звучал несколько взволнованно, хотя для остальных это было незаметно. Его взгляд упал на мою обувь и брови недовольно устремились к переносице.
— Здравствуй, милый! — легонько поцеловала мужу в щёку и улыбнулась, отчего его лицо приобрело землистый оттенок, а глаза забегали. Он точно не ожидал от меня такого поведения. — А мы с Людмилой как раз обсуждали, как бы хорошо было провести выставку её картин в моей галерее. Думаю, ты сможешь оказать меценатскую помощь в этом вопросе.
Пенсионерка зарделась как девочка и даже замахала руками, мол, ничего не нужно, но я была неумолима. Сейчас из Королёва можно верёвки вить, стоит этим воспользоваться на благо хорошего человека. Между делом незаметно сказала Жене оформить все документы и сразу принести на подпись мне и супругу — надо ковать железо, пока горячо.
— Дорогая, я могу тебя отвлечь на минутку? Марфа переживает, что на презентации слишком мало прессы. Может, получится пригласить ещё кого-нибудь экстренно? Ты всех из списка оповестила? — Саша хотел поговорить в стороне, но я не двинулась с места, продолжая улыбаться гостям. Мне вдруг стало неинтересно и скучно.
Я ожидала от себя любой реакции, но не равнодушия. Было ощущение, что внутри меня сломалась какая-то важная деталь, отвечающая за чувства. Пустыня, бескрайняя, спокойная, не знающая жалости и сожаления, лишь ветер и пески, всюду, куда хватает глаз. Может, я надеялась, что муж упадёт передо мной на колени и начнёт молить о прощении или хотя бы попробует извиниться. Но этого не произошло. Окинула взглядом его спортивную подтянутую фигуру, мужественное лицо с чувственными губами, которые так любила целовать. Всё такое близкое и родное, ставшее чужим в одну секунду. След помады на белоснежном воротнике рубашки лишь усилил впечатление.
