— Спасибо, но я справляюсь обычно сама, — пытаясь быть сильной в его глазах, быстро отвечаю.
Мы подъезжаем к моему общежитию, местная шпана с завистью озирается на нас.
— И ты здесь живешь? — брезгливо спрашивает Ковалевский.
— Да, пока это мой единственный дом.
— Нужно подыскать тебе нормальную квартиру, поближе к работе. Сорок минут добирались, так это еще без пробок!
— На метро быстрее, — говорю ему и открываю дверь.
— Спокойной ночи, Анна!
— Спокойной ночи! Спасибо что подвезли. — Машу рукой и отхожу от машины.
Мужчина, ухмыльнувшись, трогается с места и с пробуксовкой уезжает.
«Мальчишка!» – думаю про себя и провожаю его взглядом.
Странный он, этот Ковалевский. То рычит, как медведь, готовый разорвать на куски за малейшую провинность, то улыбается так тепло, будто я самый близкий ему человек.
Захожу в комнату и падаю на кровать, не снимая обуви.
Загорается экран телефона. Четыре пропущенных вызова от Валентины Константиновны. Блин, я поставила на беззвучный еще на работе, последний вызов десять минут назад, значит, она тоже не спит.
Перезваниваю, не успеваю поздороваться, как слышу в трубке взволнованный голос женщины:
— Аня, ты куда пропала? Я себе места не нахожу! Почему не берешь трубку? Как прошел первый день на работе?
— Ай, Валентина Константиновна, лучше не спрашивайте. Вот только приехали. Ковалевский задержал.
— Ох, изверг! Я так и думала, что он будет тебя мучить. Ну, расскажи подробнее. Я специально не ложилась спать, ждала, когда ты мне перезвонишь.
У меня слипаются глаза и еле поворачивается язык от усталости, но я нахожу в себе силы, чтобы утолить её любопытство.
— Ну, Ковалевский...
— Что?!
— Ну, он тоже задержался на работе, увидел меня и решил подвезти, чтобы я не тащилась по ночи через весь город… — оправдываюсь я, зевая в трубку телефона.
Хочется сбежать от расспросов и просто лечь спать, но меня не отпускают.
— Просто подвез? — с подозрением спрашивает женщина, и я вздыхаю.
— Да, просто подвез. Все, я спать. Давайте завтра поговорим?
— Хорошо, детка, я знаю, ты устала. Но завтра обязательно мне позвони – и, если можно, не так поздно, — С заботой, как родная мать, отвечает Валентина Константиновна.
— Хорошо, я постараюсь.
Скидываю с себя одежду и, облачившись в пижаму, заворачиваюсь в одеяло.
От перевозбуждения не могу уснуть, волосы до сих пор пахнут машиной и его одеколоном. В голове кружатся разные мысли.
Кто он, этот дерзкий, уверенный в себе, но такой загадочный, временами нежный и улыбчивый мужчина? Я совсем про него нечего не знаю.
А зачем мне знать? Он просто мой босс, не больше.
Еще долго думаю о нем, но потом все же засыпаю.
Ночь оказывается короткой: кажется, вот только заснула, а уже пора вставать.
Еле продрав глаза, я бегу умываться и быстро одеваюсь. На ходу запихиваю в себя бутерброд и дожёвываю уже на улице.
Лечу на остановку, по дороге несколько раз спотыкаюсь, но все же успеваю на подходящий автобус. Поправляю растрепанные от бега волосы и присаживаюсь у окна.
Проходит немного времени, как мы поворачиваем на проспект, где находится мой офис. Проезжая мимо нашего здания, вижу картину: Александр Дмитриевич открывает пассажирскую дверь своей машины, из нее выходит длинноногая блондинка и берет его за руку.
Я влипаю в окно и пытаюсь разглядеть, но в это время озвучивают мою остановку.
Неспешно выхожу на улицу и направляюсь к входу. В нескольких сотнях метров на крыльце стоят они. Мой директор целует девушку, и они вместе скрываются за дверью в офисном здании.
