Любовь Васильевна с благодарностью на него посмотрела. Ей было приятно, что у нее такой чуткий и заботливый сын. И вот, бокалы наполнены, тарелки заполнены яствами, все такое вкусное, красивое, домашнее, приготовленное с душой. И Мира не лукавя душой, почувствовала себя так, словно находилась с родными ей людьми. Так уютно и спокойно ей было с ними, что от умиления и теплоты накатившей где-то глубоко в сердце, на глазах сверкнули слезы. И осознания того, что после всего этого роскошного застолья, ей вновь придется идти в холодную темную ночь… туда, где ее вновь ждут печали и невзгоды.
- Мирочка, — внезапно спросила Любовь Васильевна, как только Павел вышел из комнаты на кухню, дабы наполнить кувшин соком. — А оставайся сегодня у нас? Встретим Старый новый год, как полагается в двенадцать, и пойдем погуляем по ночному городу, а потом как следует отдохнешь…
Мира была готова разрыдаться от радости и умиления на эту милую и чудесную женщину. Боже, каких же сил ей потребовалось, чтобы вот прямо не вскочить и не зацеловать ее.
- А я… я вас не стесню? — спросила она с надеждой глядя на Любовь Васильевну.
- Боже упаси! Я постелю тебе в комнате Павла, он с радостью уступит ее тебе, а сам ляжет на диване в гостиной.
И Мира кивнула, радуясь, что все-таки в мире полном зла ей уже в который раз за сегодня сверкнул лучик добра.
За ужином была по настоящему домашняя атмосфера, и Мира с удивлением для себя заметила, что уже давно не сидела вот так, по-семейному. Славик, будь он, предатель трижды неладен, вечно куда-то спеши поторапливался, ну, теперь-то она точно знает куда. А точнее к кому! Свекровь со свекром и без тог были слишком холодными людьми, что в те редкие дни, когда они к ним приезжали в гости, сидели с постными лицами, и посматривали на часы, словно ожидали тот час, когда сын с невесткой свалят восвояси. Да, и поговорить с ними было совершенно не о чем. Свекра интересовал лишь футбол, да хряпнуть по маленькой, вот и весь интерес. А свекровь начинала свой разговор с одной и той же фразы: а когда прибавление? Года идет, Мирочка, часики тикают, пора-пора, а то время уйдет, так и останетесь бездетными. И на старости лет стакан воды некому будет подать.
Да уж, подумала Мира, бросив тоскливый взгляд в окно. Мысли ее вновь вернулись к неприятному открытию, а что, если, свекровь была в курсе похождений своего сыночка? Что, если те одиночные вылазки к маме, были вовсе не одиночными? Что если… а вот сто процентов он был тогда не один, а с этой своей лохудрой крашеной!
Нет, все, хватит! Она не будет сейчас думать ни про Славика, ни про его родных, ни про кого! Она сейчас здесь и сейчас, и ей вполне комфортно в компании этих милых людей.
Павел в этот момент сидел рассказывал про больного малыша, который был на столько болезненным, что не смог поучаствовать на елке и получить подарок от деда Мороза лично. Его ему передали нянечки, но, ведь согласитесь, что это не одно и тоже.
- Вот я и думаю, может сходить к нему завтра, и пройтись под окном, поприветствовав его? — с сомнением посмотрел на мать и на Миру парень. — Пока я еще бороду не сбрил.
- А почему бы и нет? — внезапно ответила Мира. — И, если хотите, то я, могу быть Снегурочкой, если костюм есть.
- Есть! Все есть! — обрадованно сверкнул взглядом Павел. Он, даже подумать не мог, что гостья изъявит такое желание. К тому же, сам хотел попросить ее утром об этой услуге, так как Сенечка очень хотел увидеть и Снегурочку, а он на данный момент ее так и не нашел. Студентка, которая играла в том году роль внучки деда Мороза крепко заболела, а бесплатно больше никто не хотел развлекать детвору.
