Опускаю взгляд и пытаюсь сосредоточиться на брате. Вот тот, о ком я должна позаботиться, а волчий лорд пусть делает что и с кем хочет. Мне то что? Я ему никто, он мне тоже. Надо всё же поговорить с Хантером насчёт отказа от неверного лорда.
– Ровер, – хлещет плетью скрипучий голос женщины, что сидела с Каем. – Ты что себе позволяешь?! При законной жене другую облизать собрался? Мать Луну не видно днём, но твои поступки её гневают.
Лорд кривится, будто слопал кислющее яблоко, но ограничивает свою любовницу почти дружескими объятиями вместо приветствия. Мила выглядит раздражённой и бросает злой взгляд сперва на меня, а потом и на гувернантку.
– Райда, у тебя зубы лишние выросли? Помалкивала бы.
– Не стану. Больше тебе нечего тут делать. У лорда есть жена, к счастью для всех нас, это не ты.
– Хватит, – обрывает перепалку Ровер. – Здесь я решаю, кто вхож в мой замок, а кто нет.
Он бросает на меня неоднозначный взгляд, а потом смотрит на Милу. Спрашивает тихо, но я услышала:
– Что-то случилось? Я думал, ты вернёшься домой на некоторое время.
– Я предположила, тебе будет нужна помощь, – рыжая смотрит на меня и, похоже, специально не понижает голоса, чтобы я уж точно услышала. – Как минимум расслабить и удовлетворить, раз уж жена на это неспособна.
Ровер хмыкает и будто случайно убирает листочек, застрявший в её волосах. Это движение злит меня даже сильнее, чем несостоявшийся из-за гувернантки поцелуй. Было в нём что-то нежное, трепетное. В отношении меня только волк такое проявлял, а Ровер лишь рычал – покоришься, возьму и прочее.
– Нечего ей тут делать, лорд! – ворчит Райда. – Вам новообращённой заниматься надо, жену миловать, а не с этой… голубиться.
– Чего ей заниматься? – фыркает Мила. – Она чудесно оборачивается, я сама видела.
– Эйлис, ты уже меняла облик? – оживляется Кай. – Мне сказали, ты нескоро сможешь. Что обращённым сложнее привыкнуть ко второй душе, – он смотрит на Райду. – Ещё, что не все люди могут пережить обращение, но я сразу знал, что ты сможешь. Ведь Луна тебя отметила. Ты сильная. И смелая.
Я замечаю, что взгляд Ровера немного меняется. В свечении радужки будто бы возникают тёплые искорки. А может это волчица снова впадает в романтизацию.
Он выглядит задумчивым весь разговор. Кажется, что лорд ведёт какой-то внутренний спор с самим собой. Не может договориться с волком? Хочет быть с Милой, но из-за того, что наши звери тянутся друг к другу, не понимает, как ему быть? Я не жду, что заступится, но лорд, неожиданно отступает от Милы, и та, заметив, злится.
– Сомневаюсь, – возражает она, повисая на локте Ровера. – Скорее оттого, что её обратил Альфа. Чистокровный волк древнего рода Альварин. Немного грустно, что он связан узами с какой-то грязнокровой человечкой.
Смотрю на Ровера и, кажется, понимаю, где витают его мысли. Он принюхивается. Пытается почуять запах её духов. Я и отсюда хорошо их слышу. Может ведьма выжгла ему обоняние? Ну невозможно рядом же стоять!
– Это ты человечка, – возражает Кай. – А Эйлис теперь волчица.
Я не в силах сдержать улыбку. Мой маленький защитник.
– Не слишком ли ты дерзкий для подобранного щенка? – хмыкает Мила. – Когда твоя сестрица родит, я воспитаю его правильно. Чтобы слушал и уважал старших.
– В каком смысле? – я хмурюсь.
– В прямом, дорогуша, – Мила вскидывает подбородок. – Или думала, что ты нужна здесь для чего-то ещё? Нет. Твой удел – родить Роверу детей, а после можешь быть свободна. Я воспитаю их как своих.
