– Все хорошо, – ответила Алиса. Задрала голову, и положила руку на живот.
Я облизала пересохшие губы, сделала глоток прохладной воды.
Шла сюда без четкого плана. Не проигрывала в голове диалог. Не репетировала его. И вопросов не готовила.
Казалось, что достаточно посмотреть девчонке в глаза, и я все сразу пойму.
Посмотрела. Но яснее не стало.
– Алиса, я знаю, что ты беременна. – Выдала я, даже для самой себя неожиданно.
Девушка побледнела сильнее. Его маленький пухлый рот поджался в строгую линию.
– Скажешь Вадиму?
– Он не знает, да? – Свела я брови.
Алиса сглотнула.
– Нет, – буркнула недружелюбно.
Как ей удавалось скрывать до сих пор, я не знаю. Свободная одежда, наверное. Прятала фигуру, и уже давно не плоский живот.
– А кто отец? – Я улыбнулась, делая вид, что ответ меня не очень-то интересует. А у самой сердце в груди замерло. Но я до последнего старалась не падать в грязь лицом, и не дать ей понять, что от ответа зависит вся моя жизнь.
– Ты его не знаешь, – ответила девушка. В ее глазах плескалось раздражение.
Ну, конечно. Не знаю. Откуда.
Я пожала плечом.
– Просто, сама знаешь, как матерям одиночкам непросто.
– У меня брат есть.
– И все же? – Я заглянула Алисе в глаза. – У тебя же вся жизнь впереди. Почему ты… приняла такое решение? – Кивнула на ее живот. – Вы ведь не вместе?
– Нет! – Рявкнула она, уже не скрывая агрессии. – Мы не вместе. Он старше меня, ясно? И я люблю его. Поэтому и решила рожать.
Последние соломинки надежды, которые я грела в груди, таяли, как лед на теплых ладонях.
– Любишь?… – я зачем-то кивала головой как болванчик. – А срок…
– Что за допрос?! – Грубо перебила Алиса меня.
– Нет, что ты… Никакой не допрос. Мне просто интересно…
– Не лезь не в свое дело!
– Я беспокоюсь о тебе…
– Обо мне есть кому беспокоиться!
– Алиса, послушай…
– Я не хочу тебя слушать! Чего ты приперлась?! Воды попила? Все, тебе пора! Знаешь, где выход.
Я поднялась на ноги, смиряя девушку взглядом.
Ледяным тоном повторила вопрос:
– Какой срок?
Та со злостью усмехнулась, споласкивая меня… взглядом победительницы. Будто заранее знала, что от ответа я все пойму, а она одержит триумф.
Алиса тоже поднялась на ноги. Подошла ко мне ближе. Посмотрела в лицо. Прямо и нагло.
– Шесть месяцев. – Оглушила она меня горькой правдой.
Полгода. Шесть месяцев. Ровно столько прошло с ее дня рождения. Ровно столько времени назад мы с Артуром поссорились, и он не ночевал дома в ту злосчастную ночь.
Не знаю, как мне удалось сохранить на лице холоднокровную маску. Как удалось вежливо попрощаться с Алисой, и уйти из квартиры.
«Полгода. Шесть месяцев…» – набатом стучало в моей голове.
«Полгода. Шесть месяцев…» – пульсировало ритмом по венам.
В забытье я добралась до бабушкиной квартиры, и помогла ей собрать вещи в санаторий. В беспамятстве вызывала машину, и забирала из больницы дедушку. Не заметила как в дороге прошло два часа – настолько была утоплена в мыслях.
Казалось, не прошло и минуты, а таксист уже открывал дверцы авто и доставал наши сумки их багажника.
– Милочка, что сегодня с тобой? Бледная вся… Расстроенная такая. Лица нет. – Бабуля с тревогой заглянула мне в лицо.
Я обернулась на деда, погладив старика по плечу, и шепнула:
– Все хорошо, ба. За вас просто тревожусь.
– Ай, – отмахнулась она. – Нашла из-за чего беспокоиться. Все мы там будем однажды.
– Ну, ба!
– Дело говорит, – усмехнулся дедушка, идя впереди по тропинке к зданию пансионата. – Нервы побереги. Зря ты вообще с нами сюда поехала. У тебя своя жизнь молодая. Еще с нами стариками нянчиться будешь…
