Очевидно, не я одна не спала этой ночью.
– Хорошо, – отвечаю, не поворачиваясь к нему.
Никаких привычных ритуалов, лишь пустота. Так странно замечать в такие моменты важные составляющие отношений. Замечать их отсутствие. Лишилась объятий, поцелуя и его привлекательной утренней ухмылки, – и кажется, словно кто-то вынул часть души.
Завтрак проходит в той же тишине. Мы даже не смотрим друг на друга. Точнее, я подглядываю, а он… будто камень.
– Поедем обратно прямо сейчас, – внезапно говорит Демьян, когда я встаю из-за стола и мою кружку. – Все равно уже проснулись. Да и у меня работа.
– Я помню о твоей работе, – отвечаю нейтральным тоном.
Будто могла забыть его повторный звонок и громкое заявление о встрече с адвокатом.
Жаль, у меня сегодня нет работы, смогла бы забыться за делами в больнице. А так… буду вариться в собственных мыслях весь день.
Я решила, что утром, он попытается заговорить сам. Что-то донести, успокоить и утешить. Была в этом уверена… Но ошиблась и на этот счет.
Сев в машину, откидываюсь на спинку и не отрываясь смотрю в окно всю дорогу.
По прошествии времени молчание начинает злить, хотя глаза на мокром месте. Но я приказываю себе выключить эмоции.
Демьян паркуется на свободном месте у нашей высотки и выходит из машины. Беру сумочку и иду к подъезду, но шаги за моей спиной останавливаются.
Я оборачиваюсь.
Он замер и не двигается.
– Ты не поднимешься домой? – Сужаю глаза.
Он отводит взгляд.
– У меня работа…
– Я это уже слышала.
– Ключи от машины, вдруг куда-то поехать решишь. – Он протягивает руку и вручает мне брелок, так как ехали мы на моей.
Еще секунду длится молчаливое столкновение взглядов и обид. Затем он вытаскивает из кармана телефон и, поджав губы, уходит.
Боль пронзает так сильно, что я ощущаю, как кружится голова и дрожит тело. Этого я точно не ожидала. Становится тошно. Но я не остаюсь стоять и наблюдать за его уходом, а поднимаюсь в квартиру.
Обида заставляет меня занять чем-то руки, а значит – убраться. Этим я и занимаюсь целых два часа. Выдыхаю, лишь когда останавливаюсь в центре гостиной, рассматривая идеально чистую комнату. Вспотевшая, иду в ванную, скидываю одежду и захожу в душ.
Горячие струи вызывают мурашки. Тихий плеск воды и удары капель о плитку затягивают в мысленный водоворот.
Беззвучные слезы катятся по щекам. Упираюсь ладонями в стенку душа и стою, опустив голову.
Неожиданно в голову лезут другие разговоры Демьяна, которым я не придавала значения. То, что я раньше считала нормальным, сейчас вызывает подозрения. Все подряд. Эти его звонки, даже то самое сообщение, что пришло ночью… И это либо мое воображение и обида, либо реальность. Те же слова Саши, будь она неладна. Но именно ее слова и ехидство заставили размышлять и ковыряться в этом всем без остановки.
Завернувшись в халат и обернув полотенцем волосы, выхожу из ванной и беру телефон. Нахожу то самое сообщение и вчитываюсь в слова. Потом смотрю на сам номер.
В голове зарождается идея позвонить и хотя бы услышать голос, но…
– Если ты это сделаешь, Полина, – говорю самой себе, – то все окончательно рухнет.
Вздрогнув, я быстро блокирую телефон и кладу его на стол.
– Нет. К черту, – ругаюсь и ухожу в спальню.
Хватит об этом думать.
Наношу на тело крем. Ухаживаю за лицо и волосами. Затем приступаю к готовке.
Мне нужно пообедать. Как только я останавливаюсь и выбрасываю хаос из головы, понимаю, как голодна на самом деле. Плюс у меня сегодня ночная смена.
