– Ты конечно понимаешь, что не могу теперь просто так оставить это? – раздраженно спросил Натан.
– Понимаю… – ответила Марина потускневшим голосом.
Сейчас самое время Марине дать слово психологу… Внутри себя и в тайне от мужа…
Этот внутренний психолог, разумеется, скажет, что раскрытие любых тайных желаний может вызывать раздражение и дискомфорт, но это может быть еще более неприятно, когда скрытые порочные желания своей жены узнает муж. Когда муж обнаруживает, что его жена скрывает некие тайны, может показаться, что все ее действия и заявления произведенные ранее были ложью. Зачастую мужьям бывает невероятно тяжело смириться с этим, и потенциально это может привести к напряжению и разрушению семьи…
Внутреннего психолога прервал сердитый голос Натана:
– Подумать только, прямо у меня за спиной!
Выждав пару секунд внутренний психолог сказал, что раскрытие любых тайных желаний может вызвать широкий спектр эмоций, начиная от шока и заканчивая чувством обиды. Мужу может быть чрезвычайно трудно понять, что «на самом деле» думает и чувствует его жена, когда он раскрывает лишь некоторые из ее порочных желаний.
Похоже подозрительность Натана наложилось на его профессиональную прокурорскую деятельность. Сколько таких дел он уже видел в суде…
Внутренний психолог подтверждает это говоря, что может быть еще хуже, если коварные желания жены направлены на ее мужа; это может привести к разрушению доверия и даже физическому и эмоциональному насилию. Это также может вызвать у мужа страх, что его жена будет действовать в соответствии со своими порочными желаниями и причинит ему вред.
– Ты глупость сделала, – сказал Натан. – Решила меня кинуть?
Чтобы возместить ущерб, причиненный раскрытием порочных желаний, муж должен быть готов говорить и слушать свою жену. Все можно решить пока «желания» не перешли в «действия». Муж должен сохранять спокойствие и понимание, а жена усердно работать над восстановлением утраченного доверия. С этим может быть очень трудно смириться, но со временем, проявляя терпение и понимание можно все уладить.
На этот внутренний психолог замолкает, как «мавр» который свое дело сделал.
Марина не хочет ничего улаживать, она хочет, чтобы этого вообще не было… Чтобы все это оказалось дурным сном.
– Что ж, – вздохнул Натан, – тут есть номер телефона. Я сейчас позвоню и все выясню!
Марина закрыла лицо ладонями. Она даже затаила дыхание.
Натан набрал номер и поднес мобильник к уху.
– Ало! Это Кирилл?
Закрыв лицо ладонями, Марина сидела в кресле и вслушивалась в тяжелое дыхание Натана который взял в разговоре с Кириллом напряженную паузу.
Похоже Натан внимательно слушал, что ему говорили на том конце.
Как прокурору ему приходилось слушать всякое… В разговорах «по-душам» так сказать…
Однажды Марина поинтересовалась у Натана, что обычно говорят на суде обвиняемые.
– Не обвиняемые, а подсудимые. – категорически поправил ее супруг.
– Да-да, подсудимые, – охотно согласилась Марина, – так, что они говорят?
Натан помолчал немного и ответил:
– Что улики – говно, приставы и все остальные – козлы, что это не суд – а судилище.
– А если серьезно? – не поверила ему Марина.
– Я и говорю серьезно…
От дальнейших расспросов Марина воздержалась. И больше никогда не заговаривала на эту тему.
В данную минуту в гостиничном номере марокканского отеля, Марине показалось, что вот-вот и она из подозреваемой превратится в обвиняемую, а затем подсудимую.
