Восстанавливаю дыхание, эмоции подавляю, запихиваю их глубоко внутри, в тот самый потайной уголок, откуда не так просто будет достать.
И совершенно забываю о Еве. Её тихие всхлипы заставляют сердечную мышцу содрогнуться, и это так странно, ведь у меня никогда не было проблем с моторчиком. А тут гляди как закоробило.
Поворачиваюсь к ней, а она продолжает сидеть на полу, молча глотая слезы, ладонью держится за покрасневшую щеку. Корсет сполз к чертям, глаз цепляется за аппетитную грудь. Сверлю глазами манящее тело, и тут же в паху напряг ощущаю. Но решаю, что на сегодня хватит девчонке испытаний, лучше пусть приходит в себя, а завтра мы продолжим. В таком состоянии она вряд ли сможет удовлетворить мои потребности.
– Вставай, Ева, – требую я, подходя к ней вплотную. Вот ненавижу когда бабы плачут, а эту девчонку жалко становится пиздец как. И вот вроде бы не виновата она, но жизнь суровая штука и приходится расплачиваться за чужие грехи. Увы, ничего не поделаешь.
Глава 8
Ева
– Вставай, Ева, – сквозь звонкий писк в ушах доносится требовательный возглас Зверева. А мне так больно, так противно и унизительно, что сил нет. Отец никогда меня не бил, несмотря на свой скверный характер и предвзятое отношение ко мне. Но эта его пощечина ощутилась клином в сердце, который все, кто меня окружают, забили по очереди.
Перед глазами будто пелена стоит. Слабость берет верх. Не знаю за что бороться. Кажется, что я ненавижу всех вокруг, даже собственного отца, который не зная, что я спасаю его жизнь, обозвал меня шлюхой. И эта ненависть внутри настолько мощная, что кажется, она меня же и сожжет.
– Ева, вставай! – еще громче повторяет Зверев, шагая на меня. Взгляд падает на его начищенные до блеска туфли. – Хочешь, чтобы я тебе помог?
А я настолько зла, что так и хочется что-нибудь сдерзить этому ублюдку. Я рассержена на весь мир и хочется выплеснуть свой гнев. Вот только Зверев не из тех, кто это молча проглотит. Я это понимаю и беру себя в руки.
– Спасибо, я сама, – шиплю я, словно дикая кошка. Придерживаю этот чертов корсет, мечтая избавиться от громоздкого платья. Символа моей неудавшейся жизни. Еще сегодня утром я собиралась выйти замуж за Мишку, а оказалась женой Зверева. За что мне это все?
Поднимаясь во весь рост, ловлю на себе пожирающий взгляд Павла. И тут я вспоминаю, на чем мы остановились, когда нам помешал отец. Мои щеки огнем вспыхнули, а колени подкосились.
– Да не дрожи ты так, – с наездом выдает он, серые глаза словно холодная сталь, не единой эмоции. – Иди отдыхай. Продолжим позже, – и в этот момент его глаза хищно блеснули, в то время как с моей груди срывается обреченный вздох.
Далее Павел зовёт своих ребят, да уж, слово ребята этим верзилам не совсем подходит, особенно когда среди них я замечаю тех самых, что сегодня схватили меня в проулке.
– Валер, проводи мою жену в комнату, – Зверев будто бы специально выделяет слово «жена», которое режет слух, я машинально морщусь, осознавая, что быть женой этого монстра – самое худшее, что могло случиться со мной.
Этот самый Валера глумится, улыбается своей мерзопакостной улыбкой.
– Пойдем, цыпочка, – бросает он, а мне за эту цыпочку ему врезать хочется. Жаль, что силы не равны.
– Эй, за базаром следи. Никакая она тебе не цыпочка, – вместо меня мудака осаживает Зверев, я стою сзади и не вижу его лица, но тон довольно грозный, не терпящий возражений. Верзила тут же меняется в лице и судорожно кивает, противная улыбка стирается с его наглой физиономии.
