Измена. Верну тебя, жена - страница 15
Парень в красной кепке и в футболке с фирменным логотипом цветочного бутика останавливается посреди холла и мечется взглядом между нашими лицами, лицами девчонок-коллег и дорогих клиенток.
— Извините, а кто здесь Весна? — растерявшись в «малине», спрашивает курьер.
Услышав его вопрос, перестаю улыбаться, застыв за стойкой секретаря. «Весна моя» — так называл меня дома Захар.
— Это я… — тише, чем когда смеялась с Кирияновой, отвечаю ему.
— Вам цветы от поклонника, — кивает курьер и протягивает через стойку охапку лилий. — Подождите, это не все.
Парень торопливо возвращается на улицу, а я, вцепившись в ароматную композицию, так и стою на месте, приковывая взгляды окружающих.
Вскоре курьер снова заходит с такой же охапкой лилий, а потом еще… и еще…
Кто-то из девчонок убегает за вазами, но позже я понимаю, что их не хватит. Букетов столько много, что они не помещаются на стойке — приходится просить курьера складывать их на пол.
— Полсотни! — всплескивает руками Эльвира Леопольдовна. — От кого этот опт? Может, ты объяснишь, Лили, где водятся такие поклонники? А то я начинаю завидовать.
— Цветы от мужа, — еле слышно шепчу я, опустив голову.
— Если муж раскошелился на столько цветов, то поводов для радости нет, — хмыкает начальница и, обогнув стойку, останавливается рядом со мной. — Что он натворил? — наклоняется к моему опущенному лицу и выясняет осторожно.
— Пятьдесят букетов за измену… — говорю, сдавливая подступившие к глазам слезы. — Я узнала о ней позавчера. И это была не разовая ошибка.
Шуршание упаковочной бумаги, которую коллеги разворачивают, чтобы расставить цветы в вазы и ведра, скрывает наш с начальницей разговор от посторонних ушей.
— Захар?! — ахает приглушенно Эльвира. — Да на него все наши девчонки молятся, какой он у тебя заботливый муж. И мне в свое время здорово помогал отбиваться от конкурентов…
— Захар, — вздохом вторю его имя. — Он объяснил свой поступок любовью к жесткому сексу… уж простите за такое откровение.
— Так укуси его за яйца, раз он любит пожестче, — заявляет начальница на полном серьезе.
Я краснею и слабо улыбаюсь на совет Кирияновой.
Невольно вспоминаю дни, когда еще не знала о предательстве. Были у Захара вспышки неконтролируемой похоти, а я всякий раз пугалась, когда муж пытался нагнуть меня в ванной, шепча на ухо, что я его «маленькая шлюшка». Или когда во время обычного секса он ускорял ритм так сильно, что его пах шлепками ударялся о мои ягодицы, и мне казалось, что это так громко, а ведь в доме мы живем не одни. Я тормозила мужа и отвечала отказом на просьбы кончить мне в рот, потому считала неприемлемым. Какая в этом необходимость?
В такие моменты мне почему-то казалось, что муж злится на меня за что-то, но не хочет рассказывать и таким образом отыгрывается. А это оказалось его пристрастием. Я об этом и не догадывалась…
И не знала бы по сей день, если бы Захар не показал мне действиями, как он любит на самом деле.
Красивый холл с золочеными рамами на окнах, стенами из красного дерева и роскошными кожаными диванами будто растворяется, и я снова оказываюсь в серой бетонной коробке, на которую похож кабинет Суворова.
Я опять лежу распластанная, как лягушонка, на том пропитавшимся сексом столе, отчаянно борюсь с подступающим оргазмом, чтобы доказать мужу, что мне это не нравится, что я не разделяю его пошлые интересы.
Но, если быть откровенной с собой, каждое погружение его пальцев в мое тело взрывало целую сотню маленьких адреналиновых бомб, настолько это было чувствительно и непривычно. Пальцы растягивали, хлюпали во мне вместе с влагой, которая предательски текла из меня, и доставляли удовольствие, в которое я верить отказываюсь.