Мы дружим с детского садика. Она мне как сестра. Порой была даже ближе.
- Я на морозе. Потом все объясню. Ты дома?
- Да… Ты в роддоме? Мне приехать? Что-то случилось? Чем помочь? – сто слов в секунду. Она всегда такая. Непоседа, рот не закрывается.
- Можно, я приеду? Надо переночевать. Я на морозе тут… в общем, при встрече объясню…
- Быстро ко мне! Немедленно! – орет в трубку.
Становится немного легче. Валя живет с сыном. С мужем давно разошлась.
Мне бы у нее пару дней пожить, в себя прийти. А дальше уже что-то придумаю.
А может, она тоже знала? Гадкая мысль вонзается острой занозой в сердце.
Вздох, пропитанный отчаянием. Но выхода нет. У меня на руках малышка.
Вызываю такси, благо еще немного наличных денег осталось.
Пока жду машину, поднимаю голову на окна квартиры, в которой выросла. А там три головы, трое предателей смотрят на меня. Видят, что я с ребенком на морозе и… наблюдают представление. Родные люди…
Все же я до сих пор этого не могу осознать. Не укладывается такое в голове. Слишком я их любила.
Сажусь в такси… в голове звучит последнее слово матери: «Бессовестная». Ей ли говорить о совести? Она увела моего отца из семьи. При этом даже не любила. А папа потерял голову, бросил жену и двоих детей. А уж, что она делала, чтобы папа развелся, могу только догадываться. Сегодня мама показала свое лицо. Все они…Теперь прошлое, рассказы, все выглядит иначе. Будто спала пелена с глаз, и я прозрела, впервые за долгие годы.
Валя встречает нас у подъезда. Открывает двери машины, расплачивается с водителем.
- Лера! Я не узнаю тебя? Что случилось? Тапочки? Зимой? Где твоя куртка? Тебя, что ограбили? Рома знает? – последний вопрос, как пощечина.
Я пока не научилась спокойно реагировать на его имя.
Ничего не отвечаю. Слезы снова душат.
- Ты вообще в роддоме должна быть. Ой, сейчас поднимемся, как… расцелую Аришку.
Валя тараторит без умолку. Не разбираю ее слов. В голове пульсирует боль, перед глазами кадры сегодняшнего дня. И сама я двигаюсь скорее по инерции, пустая оболочка, вместо крови по венам течет обжигающая отрава.
Валя бегает по квартире, суетится. А сижу в углу кухни и смотрю в одну точку. Благо доченьку мы уложили… Теперь могу закутаться в свой кокон боли. Но Валя не дает. Заваривает чай, садится напротив меня.
- Ты что с Ромкой поругалась? – снова вздрагиваю, его имя как хлыст по сердцу.
- Валь, ты знала, что он и Алена… - и судорожно за ее реакцией наблюдаю.
- Он и Алена что? – шумно глотает слюну, вертит в руках чашку чая.
- Любовники… - слово дается нелегко.
- Они чего? С ума сошла? Лер, мож ты это… нездорова? – даже лоб мой трогает.
- Лучше бы была нездорова, чем это…
- Ты остынь. Подумай. Может, все не…
- Так как кажется, - заканчиваю за нее. – Так, Валь.
- Ромка же от тебя без ума, все вашей любви завидовали, - Валя как-то неестественно замедляется. Куда-то пропадает ее словоохотливость. Она сейчас будто каждое слово взвешивает, прежде чем произнести.
- Обзавидовались… - утыкаюсь лбом в стол.
- Тебе отдохнуть надо, Лер, - гладит меня по голове. – А перед этим горячую ванну прими. Да, да, точно! Это именно то, что тебе сейчас надо!
Вскакивает. Бежит в ванную комнату. Шумит, гремит.
- Ты подробности не спросишь? – на Валю это не похоже. Она всегда выпытывала у меня все до последних мелочей.
- Потом Лер. Ты себя побереги. Малая только родилась, а ты уже еле живая. Прими душ, поешь, поспи, - обнимает. - Реально переживаю за тебя.
