— Ладно. Есть захочет — придет. — Кивает в сторону столовой: — Пошли за стол.
Тарас собирается уже выйти из кухни, но я останавливаю его своей просьбой:
— Поговори со своим братом.
Он поворачивает голову, и я вижу, как его лоб хмурится. А потом он бросает на меня вопросительный взгляд через плечо.
— По поводу?
Прочистив горло, я мешкаю и оглядываюсь по сторонам, будто боюсь, что меня услышит пара лишних ушей.
— Я хочу, чтобы ты напомнил ему о правилах приличия. Судя по всему, он мало что о них знает.
Глаза Тараса раздраженно сужаются.
— Говори конкретнее. Или это опять камень в мою мать?
Втягиваю воздух носом и, сжав кулаки подмышками, вздергиваю подбородок.
— Я не хочу смотреть на его обнаженное тело, — на одном дыхании выдаю я и чувствую, как краснею. — Достаточно конкретно?! Или мне быть более детальной? — Вскидываю руки. — Он вышел после душа в одном полотенце, представляешь?! Щеголял тут… — жестикулирую, пытаясь подобрать слова, — в чем мать родила… практически.
Тарас издает мычащий звук, умоляя меня заткнуться, и, покачав головой, полностью разворачивается ко мне.
— Он молодой парень, Лена.
Мои глаза округляются.
— Мне некомфортно!
— Это твои трудности, тебе не кажется?
Сжимаю губы в тонкую линию, чтобы не послать этого идиота в задницу.
Я уже даже открываю рот, чтобы возмутиться, но Тарас обрывает меня резким движением руки:
— Давай садиться ужинать. День был сложный. Хочу лечь пораньше.
— Ну, разумеется. — Я хлопаю ладонями по бедрам. — Ты один у нас устаешь! Только почему я должна уважать твои потребности, когда ты плевать хотел на мои?!
— Чего ты, блядь, от меня хочешь?! — рявкает он, впечатывая ладонь в дверной косяк. — Почему обязательно надо ебать мне мозг? Я хочу дома спокойствия, мать твою! А не вот эту еботню!
— А ты не хочешь спросить, чего хочу я, милый? — Мое лицо искажается в гримасе. — Я тоже хочу дома чувствовать себя спокойно и КОМФОРТНО! И, может, если бы ты справлялся со своими супружескими обязанностями в спальне, я не реагировала бы на голых мужиков, как на сахарные рожки!
Лицо Тараса багровеет, а я только сейчас понимаю, что вылетело из моего рта.
Твою ж мать.
Тяжело сглатываю.
Но пошел он на хрен. Я не жалею. Может, хоть так я смогу до него достучаться?!
Абласов поднимает указательный палец и тычет им в меня, раздувая ноздри. А затем сдавливает челюсти и, выругавшись, буквально вылетает из кухни.
Вот и поужинали.
Запрокидываю голову и, прикрыв глаза, сдавленно выдыхаю.
Не нравится мне наша ругань. В последние дни ее стало в избытке. И самое ужасное в том, что я не знаю, как остановить армагеддон, который вот-вот настигнет наш брак. Я понимаю это, потому что с каждым днем Тарас все меньше и меньше занимает мои мысли. Я больше не думаю о нем с довольной улыбкой на лице, он просто напросто не дает мне для этого поводов. И уже давно. Наша любовь стала горькой на вкус, если это можно назвать любовью. А в существовании его любви я уже вообще глубоко сомневаюсь.
Распустив хвост, встряхиваю руками волосы и еще несколько секунд разминаю пальцами кожу головы. Стон наслаждения срывается с губ. А я делаю мысленную пометку записаться на массаж. Если муж не может помять мое тело, то придется избавляться от напряжения уже привычными методами.
Выдыхаю и, опустив руки, плетусь в столовую. Может, поесть в одиночестве не самый плохой вариант в сложившейся ситуации? Да, если честно, что-то и аппетита нет.
