Надо отдать коллегам должное – никто не окликнул, не сделал вид, что знает о ситуации, не начал задавать неприятных вопросов.
На выходе дядечка-охранник, который, разумеется, уже был в курсе событий, ласково похлопал её по руке.
- Ты, дочка, не убивайся так, - посоветовал он. – Всё, что ни делается – всё к лучшему. Поверь, я знаю, что говорю.
Жанна, из последних сил сдерживая рвущийся из груди жалобный всхлип, кивнула.
Рекомендации оказались отвратными. С такими Жанну не то, что офис- менеджером не возьмут – посуду мыть не позволят. Кто, интересно, за неё «похлопотал»? Неужели муж? Внизу, на последней странице, стояла его подпись.
Всю следующую неделю Жанна искала работу. Деньги таяли, а подходящей вакансии всё не было. Жанна бы согласилась на любую, но надо ещё и комнату снять – на квартиру она не претендовала, понимала, что не потянет.
Чтобы сохранить хоть немного финансов, Жанна решила поехать к матери. Хоть за гостиницу не придётся платить.
Знакомый подъезд встретил Жанну яркоокрашенными в розовый стенами и чистеньким белым потолком. Ремонт сделали! Красота какая! Улыбаясь, Жанна позвонила в дверь.
Мама, в обтягивающих блестящих штанах, в узкой майке и с броским макияжем, распахнула дверь.
- Только тебя не хватало! – громко, не стесняясь соседей, провозгласила она. – Явилась – не запылилась!
Жанна не ожидала от матери радости и счастливой встречи, но считала, что такого приёма она не заслужила.
7. Глава 7
Зина отошла, пропуская Жанну в квартиру.
- Никак надолго явилась? – спросила она, кивнув на вещи. – Только не говори, что тебя уволили с работы. Ещё одного нахлебника я не переживу.
Жанна сняла туфли, пристроила у стены чемодан и сумку. Мама ей не рада, чего, впрочем, и следовало ожидать.
Отношения у них всегда были сложными, а в последние годы вообще оставляли желать лучшего. Положение не спасало даже то, что они виделись всего несколько раз в год.
- Мам, не ругайся, пожалуйста. Кого ещё уволили? – уточнила Жанна.
- А ты как думаешь? Угадай с трёх раз, - тяжело вздохнула мама, кивая в сторону комнаты.
Там, лениво щёлкая пультом, лежал её второй муж и отец Ольги. Он повернул голову в сторону Жанны, хмыкнул, кивнул вместо приветствия и опять уставился в телевизор.
- Видишь – тело лежит? – громко спросила Зина. – Вторую неделю уже лежит и ничего не делает! С работы уволили за прогулы, а ему хоть бы что.
- Я, между прочим, сам уволился, - лениво заметил отчим, прибавляя звук. – Я что – трактор, по субботам работать? Я вообще болею, мне отдыхать надо чаще, а они ещё один рабочий день прибавили.
- Не переломился бы! Хорошо же платили, чего было уходить? – продолжала возмущаться мать.
Наверное, этот разговор длился уже давно, потому что отчим явно начал злиться.
И чего мать орёт? Да он же всю жизнь так делает. Если посчитать, сколько месяцев в году отчим работает, то получится примерно пополам. Полгода он зарабатывает деньги, чаще всего довольно скромные, а полгода лежит на диване и «болеет».
Болеть отчим любил. Если в этот период семья не бедствовала, то требовал себе соков, фруктов и диетического мяса. Несколько раз в день измерял температуру и давление, жаловался на чёрствость и равнодушие близких.
Если купить дорогих продуктов было не на что, обходился малым, но на работу всё равно не шёл.
Они могли неделями питаться одними макаронами и чаем – отчима это не смущало. Мать ругалась, обещала выставить его на улицу, но её скандалы всегда заканчивались единакого – в определённый момент отчим зверел и тогда ругань в квартире прекращалась. Внезапно, словно нажали на кнопку и выключили.
