Вот и тянусь к нему.
– Просто . Отвези меня, Марк.
Кусаю губы до крови.
– Неужели ты правда считаешь, что можно склеить разбитое сердце?
Да там столько осколков, что уже не собрать!
– Маш. Мы должны попробовать. Дай нам шанс. Обещаю. Я больше никогда не причиню тебе боли! Никогда, малыш. Слышишь?
Я хочу ему верить.
Сердце вылетает из груди, когда он вот так на меня смотрит.
Но…
Мне слишком больно. Особенно, рядом с ним!
– Поехали, Марк.
Отворачиваюсь, выскальзывая из его захвата. Выхожу на воздух и быстро хватаю его распахнутыми губами.
– У нас вечером важная встреча, – рвано сообщает Марк, не отрываясь от дороги. – У Филатова. Это деловой прием. Будет много нужных людей. Мы должны там быть. Вместе, Мария.
Марк накрывает мою руку, а я выдергиваю.
– Ты моя жена. Не забывай, пожалуйста, об этом. Есть мероприятия, на которых мы обязаны появляться вместе.
– Я…
– Не сейчас, пожалуйста, Мария. Наше личное должно оставаться между нами. Но есть определенные обязательства. Я же не развлекаться в дружеском кругу тебя зову.
А сколько раз ты меня и не звал, Марк? В этот самый чертов дружеский круг, мммм?
Или я сама виновата?
Всегда отказывалась. Никогда не любила этих вечеринок.
Может, из-за этого Марк и начал смотреть по сторонам?
Я вздыхаю.
В машине повисает еще больше напряженное молчание.
– Я подожду здесь.
Чеканит Марк, когда мы подъезжает наконец к нашему дому. – Соберись и отвезу в больницу.
– Но… Я буду долго.
– Маш.
Марк рывком разворачивается ко мне. Сжимает мои ладони.
– Я знаю. Я слишком много времени уделял делам. Они были на первом месте. Думал, что когда родится ребенок, можно будет притормозить. Больше времени уделять семье. Теперь я понимаю. Это было ошибкой. Я готов начать все исправлять прямо сейчас. Буду переносить дела. По возможности не ездить в командировки. Слишком много времени мы потеряли, Маш.
– Я пойду. Лучше вызови своего водителя, Марк. Не трать зря время.
Бегом взлетаю по лестнице вверх, чувствуя, как задыхаюсь.
Быстро принимаю душ, бросив одежду прямо на постель.
В желудке урчит, и я решаю, что лучше все же будет поесть. Для ребенка, не морить же его голодом! Марк наверняка уже уехал!
Выглядываю в окно, но вижу, что его машина так и стоит на месте.
Нарезаю салат. Ставлю варить овсянку.
Черт. Ну почему он не мог так раньше? Подумать о том, что нам, быть может, нужно больше времени? Почему именно теперь?
Слезы сами брызгают из глаз. Нож падает с грохотом на пол.
– Тссссс…. Малыш.
Крепкие руки вдруг резко подхватывают меня вверх и прижимают к мощной груди.
– Малыш. Маша. Родная моя. Прости. Прости меня. Я меньше всего на свете хотел сделать тебе больно. Маша. Ты ведь моя. Моя родная.
Марк покрывает все мое лицо быстрыми, такими нежными, поцелуями.
И они обжигают. Обжигают еще сильнее, чем то его молчание после того, как я их застала!
Лучше бы был жестким. Жестоким. Равнодушным.
Но это…
Это просто убивает меня!
– Не хотел?
Срываюсь на крик. Молочу кулаками по его мощной груди.
– Не хотел! Но ты сделал! Ты сделал, Марк, черт тебя дери! Ты предал и обманул все, во что я верила! Чем жила! Ты понимаешь? Понимаешь хоть?
– Тссссс… Маша. Малыш. Маленькая моя.
Он прижимает меня к себе еще крепче.
Скользит руками по спине. Зарывается в волосы.
А меня просто всю трясет под его руками!
– Прости меня, идиота, Маш. Пожалуйста. Черт. Я не хотел.
– Нет, Марк! Все ты хотел! Ты разложил ее на столе не под дулом пистолета! Все, чего ты хотел на самом деле, это чтобы я не догадалась о твоих похождениях! Вот чего ты хотел!
