Только и остаться я не могу, ведь тогда окажусь во власти мерзавца Иммолио, который только и мечтает, как поиздеваться надо мной!
Надо успокоиться… На моей стороне сейчас лишь элемент неожиданности. Никто из них не ожидает от кроткой девчонки каких-то выходок, тем более – побега.
В сокровищницу Дирэна стража меня, возможно, и впустит… Вряд ли они в курсе наших семейных проблем. Да только смогу ли я это сделать? Обокрасть Рэна…
Мне больно, так больно в груди, что приходиться закусить палец, чтобы не закричать. Это и его ребёнок тоже! Было бы честно взять его деньги!
Но я такой подлости не совершу. Более того, сейчас я понимаю, что правильно сделала, не признавшись Рэну о беременности.
Я ему надоела. Что помешало бы ему отобрать ребёнка, а меня отправить восвояси? В тот же приют, к Имо.
Только придумать с деньгами что-то надо, и придумать быстро. Тут же в гардеробной ищу мою новенькую муфточку из меха длинношерстной северной ласки. Дирэн задарил меня меховой одеждой, которую я всегда старалась надевать лишь в крайних случаях, предпочитая шерстяные изделия.
Шерсть на животных отрастает, а вот кожа и мех…
Но сейчас приходится заткнуть собственную совесть. К муфте в сумку отправляется меховая шапка, и даже перчатки из кожи, отделанные драконьей чешуей. В столице одежда со вставками чешуек дракона просто взорвала все модные дома. Только не каждой желающей было суждено стать владелицей такого эксклюзива – мало кто из Драконорождённых желал раздавать собственную чешую для женских побрякушек.
Я Рэна даже не просила. Он сам вручил мне эти перчатки на нашу первую годовщину. Это была его инициатива. Его добрая воля…
А сегодня он продал меня за сто золотых. Тому, кто в лучшем случае просто поразвлекается со мной денёк-два, да выбросит на улицу в мороз без денег. Тому, кого сам когда-то избил, когда увидел как тот зажал меня в углу в приюте.
Продал меня дешевле, чем в столице продают девиц в публичных домах…
До того себя накручиваю этими мыслями, что почти готова идти и опустошать сокровищницу Рэна. Но беру себя в руки.
То, что он поступил как последний подлец, не даёт мне права становиться воровкой. Но одежда, подаренная им мне, ведь не украденная? Она моя. И я вольна продать её, или выбросить. Так что её я заберу.
Осторожно выглядываю из гардеробной, спокойным шагом иду в дальнее крыло, из которого можно выйти к конюшням. У дверей набрасываю плащ, застёгиваю его под шеей, набрасываю капюшон.
Выскальзываю из замка Дирэна, и в нос тут же ударяет холодный зимний воздух, аж дыхание спирает. Снег валит такой, что уже на расстоянии вытянутой руки ничего не видно. Это отлично! Снег заметёт мои следы.
Я хорошо ориентируюсь здесь и знаю, как пройти к конюшне даже с такой плохой видимостью. Только всё идёт не так почти сразу.
Из снежной пурги ко мне выходит стражник, патрулирующий этот выход из дворца.
Сглатываю, смотря на него. Он молчит.
Худо. Из-за высокого ворота, скрывающего половину лица, я не могу узнать его. Я со стражей в неплохих отношениях – не раз выпрашивала у Дирэна для них повышение жалования.
Ведь не понаслышке знаю, что такое – работать не покладая рук в любую погоду.
Но чего теперь ожидать от них? Не знаю… Всё же, стража работает на Рэна, и платит им он, а не я.
- Госпожа, нужна помощь? – стражник опускает ворот, и я едва не захожусь нервным смехом.
Это Киллиан! Стражник, однажды подкарауливший меня в саду, и признавшийся в любви. Что за комедия! Нарочно не придумаешь.
