«А ты про Надежду Фёдоровну? Милейшая женщина, если присмотреться».
«Милейшая женщина? А это ты про неё сейчас говоришь?»
«Про неё».
«Ну если про неё, значит ты её ещё не успела изучить».
«Да нет, Поля, я как раз успела её изучить. И нескольких дней мне хватило, чтобы понять, какое Надежда Фёдоровна, гадкое существо. Представляешь, я вчера из-за неё, чуть не ушиблась в подъезде».
«Вот, чудовище! Дай угадаю, что она сделала – она на краю последней верхней ступеньки, постелила коврик со скользящей поверхностью, и все кто на него наступал, мог запросто упасть. И эта же участь постигла тебя. Угадала?»
«Угадала. А ты откуда знаешь?»
«Знаю, мне друг Матвея рассказывал, который тебе сдал эту квартиру. И я сколько раз здесь с Матвеем была в гостях. Так что, Надежде Фёдоровне, также далеко до милейшей женщины, как мне до кандидата наук».
«Ну насчёт, кандидата наук я не знаю, а со мной Надежда Фёдоровна, вести себя так не будет я тебе обещаю».
«Ого! И что ты хочешь сделать?»
«Уже сделала».
«Ой, Дианка, не томи!»
«А я и не буду. Сейчас сама всё увидишь…».
И тут же в квартиру к Диане, зашла Надежда Фёдоровна.
«Дианочка, можно к тебе? У тебя тут дверь не заперта».
«Да, конечно. Проходите, Надежда Фёдоровна!»
«Здравствуй, Полечка!»
«Здравствуйте, Надежда Фёдоровна!»
«Надежда Фёдоровна, может чаю или кофе?
«Ой, Дианочка, я только на минутку. А можно мне оставить у тебя в коридоре свой зонт? А то мне в квартире, даже и держать его негде, а коридор у меня весь занят».
«Пожалуйста. Оставляйте, потом заберёте».
«Спасибо, детка! Я тогда пойду».
И после того как соседка ушла от девушек, первые несколько минут, Полина от удивления стояла не в движении, открыв рот».
«Поля, слушай, ты уже десять минут, стоишь не двигаясь, с открытым ртом».
«А? Что ты сказала? Прости, я тебя прослушала».
«Ты просто сейчас застыла на месте».
«Ах да, слушай я такое зрелище, даже не знаю, когда бы увидела, чтобы она вот так вот перед тобой выделывалась. Жаль, что Матвей этого не видит».
«Не расстраивайся, Поля, такое ты ещё ни раз сможешь увидеть».
«А ты что решила, подмять под себя Надежду Фёдоровну?»
«Нет, ну не то чтобы подмять… ладно давай будем чай пить».
«Ммм, значит я не зря принесла с собой тортик».
«Конечно не зря».
«Тем более, что я приготовила яблочный штрудель, который ждёт своего часа на кухне. Я сейчас его принесу».
«Тебе помочь?»
«Нет, нет, Поля, спасибо не нужно».
И когда Диана ушла за штруделем, на глаза Полине попались фотографии, на которых была изображена сама Диана.
«А вот и чай со штруделем».
«О, какая красота! Ей, Богу, чистое произведение искусства, даже есть жалко».
«А хочешь, я тебе дам рецептик, этого штруделя?»
«Хочу».
«Тогда минутку, я сейчас напишу тебе рецепт».
«Слушай, а что это за фотографии у тебя на стене?»
«Эти?»
«Ага».
«Это мне Юра Никитин, целую фотосессию устроил в центре Москвы, рядом с гостиницей».
«А я уже поняла, что это Юра».
«Как?»
«А его фирменный почерк очень узнаваем, он профессионал своего дела».
«Да, Юра – профессионал».
«Ммм, а я смотрю, Юра тебе небезразличен».
«Ну как тебе сказать…».
«Говори напрямую, ничего не тая».
«Ну, да, Юра мне небезразличен».
«И?»
«Что и?»
«Юра тебе небезразличен. А дальше?»
«А что дальше?»
«Диан, только не говори, что ты больше к нему ничего не чувствуешь».
«Чёрт, Поля! Как ты это делаешь?»
«В смысле?»
«Ну как ты догадалась, что я на самом деле чувствую к Юре».
«А я читаю мысли, и могу кое-что прочитать по лицу».
