Измены сладкий яд - страница 11

– Правильно тебя муж бил! – и закрыл дверь.

Как он и предполагал, жена вернулась тем же вечером. Она слышала, как Галя предлагала себя её мужу. Это была её идея. И его ответ Лену полностью удовлетворил. Той же ночью супруги праздновали своё воссоединение. Запланировали совместный отпуск к морю, в ведомственный дом отдыха. Капитан снова отъелся, стал чист и свеж.

Как-то он встретил Галю.

– Муж не обижает?

– Нет, – улыбнулась она. – Он бросил пить. Теперь всё хорошо.

– Значит, спасать тебя не от кого… – Роман с сожалением посмотрел на её ладную фигурку, мечты о которой чуть не стоили ему брака.

– Ты меня и так спас, Роман. Спасибо!

– Скажи, зачем ты меня тогда предупредила? Тебе-то что с того?

– Затем, что я всегда плачу по счетам! – Галя стала серьёзной:

– Ты просил отблагодарить, я и отблагодарила. Теперь мы квиты! – И она, стуча каблучками, пошла в сторону остановки.

Капитан проводил её глазами, вздохнул, расправил плечи и пошёл своей дорогой.

Константин не мог точно определить, когда Ксения сошла с ума. А ведь были времена, когда он безумно любил, дрался из-за девушки на танцах, добивался руки, выпив с отцом её, Царство ему небесное, не одну бутылку водки!

Ксения отличалась от прочих девок особой статью и какой-то непривычной русскому глазу красотой. Вела она себя заносчиво и надменно, как и положено красавице, знающей себе цену. Но всё-таки вышла замуж за Костю.

В начале семидесятых она наконец-то забеременела. Люди поговаривали, что Ксения ходила к бабке, которая давала пить какие-то травы и шептала в новолуние над ней заклинания, но Костя не верил. Мало ли что с зависти болтают! …Мальчик прожил несколько дней и умер. Может быть тогда Ксения повредилась умом? Константин как мог утешал её, и вскоре она снова забеременела и родила девочку. Нарекли Натальей.

Время шло, и начала Ксения хандрить. То не так, сё не эдак. Собственное отражение в зеркале, так радовавшее её когда-то, теперь раздражало. Молодость не вечна. Ксения обвиняла во всём маленькую дочку, мол, та во время беременности взяла её красоту себе! Но самым страшным было то, что Ксения начала ревновать мужа, да так, что над ними смеялось всё село. Она могла заявится днём к нему на работу. Обнюхивала его одежду, проверяла карманы, устраивала скандалы, выставляя и саму себя, и ни в чём не повинного мужа на посмешище. И стал Константин прикладываться к бутылке, а где алкоголь, там, как известно, и другие грехи.

Наташеньке было три года, когда это произошло. Ксения, грубо схватив дочку за руку, пошла к дому предполагаемой любовницы мужа. Проходя мимо изб соседей, Ксения громко кричала, что идёт убивать «змеюку подколодную», но сперва «повырвет ей все волосёнки». А мужа своего, пса блудливого, обязательно отравит при случае, да так, что тот не сразу умрёт, а сперва «выдр*щит всё гнилое своё нутро». Соседи, конечно, в массе своей не желали пропускать такого зрелища, и, когда Ксения подошла к дому разлучницы, за ней

шествовала приличная толпа. Константин действительно был в том доме, спал после любовных утех, положив голову на пышную грудь подруги. Выходить к толпе он, разумеется, не хотел. Забились они вместе с Глашей в самый дальний угол да закрыли руками уши. Однако вскоре Константин с ужасом понял, что кричит его дочка, Наташенька. Обезумевшая мать стала срывать зло на ребёнке, выкручивая девочке руку.