— Йе-хе-хе-ийя-а-а…
— Шакалы, — проворчал Рей, опять переворачиваясь. Он не был уверен, шакалы это или нет, но вопли в самом деле были похожи.
Потом он услышал плач. Зато шакалы исчезли.
Проворочавшись еще с четверть часа, Рей встал и вышел из гаррута. Пистолет он не взял: кругом было спокойно, стало быть, как опасность звук распознал только он один.
— Все не спишь, изомир? Завтра трудный день.
Рей обернулся. Он мог бы притвориться, что не расслышал, потому что голос прозвучал очень тихо, но не стал. Маххла могла рассказать много интересного или умолчать о многом, но выводы можно было делать и из откровенности, и из молчания.
— Незнакомые звуки, — объяснил он. — Я тебя знаю, ты Маххла.
— Незнакомые? — она подошла ближе, и Рей отметил — никаких поползновений продолжить попытки более близкого знакомства. — То, что кричит в Траве, это каллы.
— Они опасны?
— Нет. Они хотят подобраться к чаллам, но не затем, чтобы их съесть. Им бы стащить хоть что-то.
— Тогда почему они не подбираются?
Маххла засмеялась. Она была красивой даже по меркам привычного Рею мира и могла оставить далеко позади всех моделей и инфлюэнсеров. Здоровый образ жизни, отсутствие излишеств и физический труд — вот что делает человека идеальным.
— Пойдем, покажу. Только если ты обещаешь держать при себе руки.
Рей открыл было рот, чтобы возразить, что он не собирался распускать руки, что он все еще не пришел в себя окончательно, что он устал, но Маххла тут же забыла о своем предупреждении и быстро пошла куда-то между гаррутами. Рей покорно шел за ней и думал, что это же идеальное время и место для убийства. Маххла сейчас избавится от него, усадив задом на ядохвоста, и никто не найдет твоего убийцу, изомир, а сам ты окажешься уже не в племени под мудрым спокойным руководством Вождя и Шамана, а в пещере неандертальцев, где тебя, как самого бесполезного члена общины, сожрут, когда припрет. И даже не поджарят перед этим на костре, потому что огня каннибалы еще не знают.
Были ли неандертальцы каннибалами? А кто им, собственно, мешал?
Но Рей шел в том числе потому, что плач и примешавшийся к нему стрекот становились громче. Маххла остановилась перед темным забором из глины и травы и лукаво спросила:
— Обещаешь беречь руки? — и распахнула дверцу.
Звуки — плач и стрекот-клекот — затихли, зато явственно стало слышно мурчание. Заинтригованный Рей сделал шаг вперед и очень вовремя спрятал руки за спину.
Серебристый комок с длинным хвостом, ростом не больше мелкой кошки, появился ниоткуда и усердно принялся карабкаться по ноге Рея. У комка были острые ушки и длинные цепкие коготки, так что Рей, все еще держа руки за спиной и испытывая неимоверное желание сцапать комок и зарыться в него лицом, только сцепил крепче зубы.
— Не трогай руками, — в очередной раз предупредила Маххла, смеясь. — А то он примет твои пальцы за сосцы матери, и будет больно.
Сама она ловко поймала еще один комок с хвостом, пытавшийся просочиться за ограду, закрыла дверцу и только после этого подхватила под брюшко атаковавшего Рея зверька. Тот долез уже так высоко, что Рей и сам собирался просить о помощи: детенышу все равно, за что хвататься коготками, а Рею нет, ноги ему не так жалко.
— Это арранки. — Она подняла обе руки с детенышами на высоту глаз Рея, и тот рассмотрел на комках огромные голубые с поволокой глаза и розовый носик. Зверьки лежали абсолютно спокойно, только с интересом рассматривали незнакомца. — Можешь взять вот этого, — Маххла протянула руку, на которой устроился арранк, пытавшийся сам взобраться на Рея, — только не со стороны мордочки. Сюда, под живот. Не бойся, он не упадет.
