Изоморф. Каратель - страница 20

Однако, когда я уже размечтался, что через пару недель сполна оторвусь за год вынужденного воздержания, и даже задумался, как подготовить к этому свой любопытный хвост, случилось непредвиденное. Перед уходом, все убрав и снабдив меня горячим ужином, Ниара вдруг потупилась и неуверенным голоском сообщила, что ей очень жаль, но с недавних пор у нее появился ухажер.

Меня словно под дых ударили.

Что? Любовник?!

Поднявшаяся в душе волна раздражения, доставшаяся в наследство от бывшего хозяина дома, была настолько сильной, что мне потребовалось некоторое время, чтобы ее погасить.

Черт.

В Ниаре как таковой я не нуждался. Привыкнув сам себя обслуживать, я мог обойтись без помощи по дому. Тем более от незнакомой девушки. С ее появлением реально возрастала угроза обнаружения Изи и нурры. Но если ради регулярного секса и шанса на нормальные отношения я еще был готов рассмотреть варианты, то в отсутствие оного смысл появления в моей жизни дополнительного фактора риска сводился на нет.

И тем не менее с Ниарой надо было что-то решать.

Настоящий Шал мог бы ее сейчас даже ударить, ведь в его понимании это было предательство. Он ей в какой-то степени поверил, даже вон второй ключ отдал, а для мужчин это много значит. Сказать, что это была любовь, я бы, правда, не рискнул, но симпатия определенно присутствовала: Ниара была единственной, кого добровольно отстранившийся от человеческого общества каратель был готов хоть как-то терпеть. И ее заявление должно было больно ударить по его самолюбию.

Однако по большому счету девушка оставалась свободна в своем выборе. Ей никто не запрещал влюбляться или испытывать симпатию к кому-то еще. К тому же она честно предупредила, что нашла другого партнера для жизни и секса. Даже смущенно пробормотала, что «ежели господин желает, то она могла бы… в последний раз». Да и следить за порядком в доме не отказывается. Ведь у нее на руках старушка-мать, которую не бросить без помощи, младший брат, который тоже нуждался в присмотре. И вообще, господин каратель был к ней так добр, что ей очень неловко за то, что она так его подвела.

Я после этого только зубами скрипнул и, не выходя из образа, процедил:

– Вон.

Девушка ожидаемо расплакалась. Снова попыталась убедить меня, что ни в чем не виновата. Но поскольку плюсы ее присутствия в моем доме значительно уступали минусам, я лишь выразительно указал на дверь. После чего девчонка, расплакавшись пуще прежнего, все-таки ушла, оставив на кухонном столе запасной ключ и не взяв приготовленный для нее авансом серебряный молг.

Тьфу.

Что за дурацкий вечер?!

Задвинув засов на двери, я прислонился к стене и прикрыл глаза, стараясь не поддаться охватившему меня разочарованию. Но лучше уж так, чем я каждый раз буду смотреть на девчонку голодными глазами или, еще хуже, поддамся инстинктам. Вон, уже Изя наружу вылез, жадно поглядывая по сторонам. И неудивительно: он ведь тоже мужик. Небось еще не забыл, как куролесил с молодыми нуррочками в стае?

В ответ на мои мысли хвост ответил радостным щелчком челюстей и активной вибрацией в копчике.

Угу. Вот об этом я и говорил. Так что нет, милая, лучше тебе находиться от нас подальше, а то неровен час что-нибудь случится, и я буду сильно жалеть, что поддался сиюминутному соблазну.

Тяжело вздохнув, я выпрямился и, поймав на ладонь спрыгнувшую с потолка нурру, собрался поужинать, раз уж нам на халяву наготовили столько еды. Но где-то на середине коридора меня шатнуло, в ушах зазвенело, а в глазах все отчаянно замельтешило. Почти одновременно с этим краски знакомо смазались. Мир потускнел. А когда звон в башке прекратился, я с удивлением обнаружил, что снова могу пользоваться сумеречным зрением.