Израненное сердце - страница 24

Данте отвел меня на крышу, где с перголы свисали густые гроздья винограда «Изабеллы». Он сорвал для меня несколько ягод, и я съела сочные, согретые солнцем плоды.

Я даже познакомилась с Энзо Галло, отцом Данте. Сама не знаю, кого я ожидала увидеть. Наверное, какого-нибудь громилу. Но как же я была не права. Энзо оказался интеллигентным и вежливым мужчиной. Видно, что когда-то он был так же силен, как Данте, но годы и скорбь взяли свое. Данте рассказал мне о том, как не стало Джанны Галло. Уверена, что для такого могущественного человека, как Энзо, неожиданная болезнь жены стала жесточайшим ударом судьбы. Это было нечто совершенно ему неподвластное.

Как и Неро, Энзо отнесся ко мне настороженно. Думаю, я соответствовала его представлениям об избраннице сына примерно так же, как Данте – ожиданиям моего отца от моей партии. Мы были из двух совершенно разных миров. Энзо, казалось, избегал блеска высшего света так же яростно, как мой отец к нему стремился.

Как-то вечером, после того как я отужинала со всем семейством, Энзо отвел Данте в другую комнату, и их не было почти двадцать минут. Я слышала, как дрожит от гнева голос парня, но слов было не разобрать. Когда отец с сыном вернулись, Данте был весь красный от злости.

– Поехали, – сказал он мне.

Когда мы отъехали от дома, я спросила:

– Что случилось?

– Ничего, – покачал головой Данте.

Я положила свою ладонь поверх его и почувствовала, как пульсируют вздутые вены.

– Ты можешь рассказать мне, – сказала я.

Данте обратил на меня пылающий взор.

– Никто и никогда не отнимет тебя у меня, – заявил он.

Я видела, как бурлил в парне гнев, который он держал под замком. Данте так силен, что, я уверена, рано научился сдерживать себя, понимая, что способен уничтожить все на своем пути. Но он все еще очень молод, хоть со стороны так и не кажется. Я не знаю, как долго может продлиться эта выдержка.

– Никто и не посмеет, – прошептала я в ответ.

Данте перевернул ладонь и сжал мою, сплетая наши пальцы.

– Хорошо, – сказал он.

На следующий вечер мне приходит сообщение от Данте, где он спрашивает, можем ли мы встретиться.

Я отвечаю ему, что mama вынуждает меня пойти на маскарад. Это какой-то благотворительный бал для сбора средств на чикагские чартерные школы[14].

Парень больше не отвечает, раздраженный, должно быть, тем, что это уже третье событие на этой неделе, из-за которого мы не можем встретиться.

Когда лето только началось, я уже была сыта по горло всеми этими светскими вечеринками. Теперь же, когда мои мысли заняты Данте, рауты превратились в настоящую пытку. Каждую секунду, проводимую в высшем обществе, я чувствую, как невидимым магнитом меня тянет туда, где сейчас находится итальянец. Стремление попасть к нему непреодолимо.

Когда раздается звонок в дверь, я уже на взводе. Во всяком случае, я чувствую себя на взводе, когда mama зовет меня вниз и я вижу там Жюля. Он выжидающе смотрит на лестницу, застенчиво улыбаясь, и держит в руках букет желтых лилий.

– Я попросила Жюля сопроводить тебя, – говорит mama. – Раз у Уилсона сегодня выходной.

Думаю, это не совпадение, что именно сегодня она дала выходной водителю. Какой прекрасный повод отправить меня на свидание.

Путей для отхода у меня нет. Слишком поздно.

– Здорово, – бормочу я. – Сейчас, только закончу со сборами.

– Я подожду внизу! – сообщает мне Жюль.

На нем светло-серый костюм, а на голове – серебряная маска.