Я прищуриваюсь, моргаю, но запрещённые атрибуты никуда не пропадают.
– Что это? – задаю я ещё один глупый вопрос.
– Что? – молодой человек отрывается от блокнота, который он перелистывает пальцами той же руки, в которой держит его, ловит мой взгляд, следует за ним к пишущему устройству, принимается за письмо. – А, это. Ручка, – спокойно отвечает он.
– Я знаю, что это ручка, – шиплю я. – Откуда она у тебя?
– Один человек достал для меня.
– Это запрещено, – возмущаюсь я.
– Да, я знаю. Но мне так удобнее свои размышления фиксировать.
– И ты так спокойно… а если кто-нибудь увидит?
Он поднимает на меня голову:
– И что я потеряю? Возможность наблюдать за звёздами на голограмме?
«Безумец!» – мой внутренний голос возмущается вслед за мной.
Молодой человек снова принимается за записи. Он как будто сравнивает расположение звезд на двух стенках по каким-то только ему видимым параметрам. Постепенно его взгляд опускается всё ниже, губы полуоткрыты, кажется, он даже нашёптывает что-то. Пропала его сдавленная улыбка, которой он как будто извиняется за сам факт своего существования. Увлечённость ему к лицу.
– Что ты делаешь? – спрашиваю я.
– Сравниваю созвездия Рака и Близнецов.
– Зачем?
– У меня задание по работе. Мы делаем мемуары для одной женщины из элиты.
– И причём тут звёзды? Она тоже астроном?
– Нет, конечно, – молодой человек широко улыбается. – Я ищу интересные метафоры для её биографии в той сфере, знаниями в которой обладаю. Она родилась в июне, за месяц до положенного срока: должна была быть Раком, а стала Близнецами. Это очень важно.
– Ага, – бормочу я. – А она знает, на что уходят её Средства?
– Моя начальница сама всё оплачивает по этому проекту.
– Интересно, с чего такие поблажки?
– Елена многим делает поблажки. А Аркадия была близка ей по некоторым взглядам.
– Была?
– К сожалению, она пропала, и не смогла воплотить в жизнь… свой… план, – молодой человек замолкает, и задумывается о чём-то, внимательно разглядывая голограмму. – Елена будет очень довольна, что я уже начал работу, но за ЗОП, мне, конечно, от неё попадёт.
Я несколько раз прогоняю про себя его фразу об Аркадии из элиты, которая пропала, и пытаюсь сформулировать вопрос, но он не получается. Если бы кто-то из элиты пропал, я бы точно об этом знала. Альфа сказала бы мне, что помимо пяти горожанок есть ещё и Зозо.
– Что значит – пропала? – вопрос всё-таки получился.
– Пропала без вести. Как и другие женщины. Только Аркадия исчезла не в Городе. Она поехала в поселение Ы. И после её больше никто не видел.
– Тут какая-то ошибка, – бормочу я.
– Нет, – молодой человек смотрит на меня серьёзно. – Аркадия 1дробь57, пропала без вести в апреле этого года.
– Ты уверен, что эта Аркадия – из элиты? Что ты понимаешь под элитой?
Молодой человек бросает на меня удивлённый взгляд, и снова возвращается к своим записям.
– Аркадия жила загородом – разве это не единственный критерий… элитства? – хмыкает он.
– Так, ладно, – бормочу я, прижимая ледяную ладонь ко лбу. – Если она пропала без вести, почему вы решили делать про неё мемуары? Я имею в виду, не рано ли? Может, она ещё вернётся? Ведь тело не нашли?
– Ну… – тянет молодой человек, уткнувшись в голограмму, – прошло уже почти полгода. К тому же я уверен, что обратно её никто не ждёт. Её деятельность вряд ли нравилась элите. Я бы даже сказал так – элите было бы очень удобно, если бы Аркадия исчезла.
