Другими словами, очень похоже, что сколько российского философа не корми, он таки в диамат смотрит. Остаётся надеяться, что смотрит пока. Пока опять кто-то или что-то российского философа не надоумит.
Диамат – амбициознейшее философское учение. Философы этой школы даже сегодня не хотят признать:
– что, в природе не было, нет и не будет никаких «всеобщих», «диаматных» или просто «философских» законов, познание которых доступно лишь диалектической перцепции, анализу и синтезу;
– что сегодня подобные декларации следует воспринимать как проявления психопатических синдромов «Мантры Надежд» – поднять-таки себя за волосы до интеллектуальных высот, недосягаемых для дурно мыслящих;
– что философия – это просто вид интеллектуальной деятельности, соразмерной с деятельностью литературной, где ты, если и преподаёшь с кафедры, и даже пишешь статьи и диссертации о произведениях уже состоявшихся авторов, то ты есть литературовед, и называть тебя писателем не принято;
– что пора вводить ту же практику и у философов, т.е. отличать философов от изучающих их труды «философоведов», «мудроведов» или как-то иначе, т.е. отличать величину вклада «во всеобщее развитие», например, академика от философии Б. М. Кедрова от вклада рядового философа – Э. Канта, Г. Гегеля, Л. Фейербаха….
Немного отклонюсь и отмечу что, если слово с окончанием «…веды» вызывает у вас привкус некой ущербности, то это ваш домысел, акцентуированный вашей, похоже, не во всём удавшейся судьбой.
Дело в том, что необходимость учреждения всякого нового «…ведения» опосредована прежде всего теорией и практикой преподавания. И здесь, к сожалению, далеко не каждому из нас встретился жванецковский «Борис Ефимович Друккер», которому мы навсегда остаёмся беспредельно благодарными «за знакомство с ним, за личность, за истрёпанные нервы его», за знания, что он даже не дарил, а чаще – эдак вколачивал в наши ещё несостоявшиеся головы.
Маэстро – он в любом «ведении» маэстро. И в «ведении» от философии исключением не будет.
Ну, а сутью самой философии остаётся всё-таки мудрость. И это не один я так думаю. Так думал уже Сократ, который ограничивал предмет философии исключительно смыслом бытия человека. И ограничивал исходя из достаточно длительного и многоаспектного опыта использования этого термина. Ведь слово «философия» (как любовь к мудрости) было произнесено примерно лет за сто до Сократа. По легенде – это сделал первым Пифагор, отказавшийся от титула мудреца ограничившись званием любителя. И именно с тех пор всякий публично когнитирующий получил возможность называть себя философом.
Конец ознакомительного фрагмента.
