Я, утаивая некоторые подробности, рассказала Шалуне все, что происходило в саду между мной и Шайном. Она слушала не перебивая, а в конце потерла руки:
– Значит, Фрест мне все-таки проиграл! Но надо отдать должное Зесту – молодец, сразу сообразил, как Арриен сможет тебя узнать. Вероятно, именно на это и рассчитывал Фрест.
Я хмыкнула, но промолчала. Мое внимание привлек необычный предмет, стоящий на массивном письменном столе. В хрустальном треугольнике находилось два полукруглых самоцвета синего и красного цвета, а посередине подрагивала стрелка из темного камня.
– Что это? – заинтересовалась я и подошла ближе, но потрогать загадочный предмет все же не решилась. Чуть вздрагивающая стрелка завораживала тихой мелодией, которая был похожа на звук дождевых капель.
Шалуна, с азартом открывающая и закрывающая многочисленные ящики письменного стола, на миг отвлеклась от своего занятия. Поглядела на незнакомый для меня предмет и беспечно ответила:
– Это маятник мира.
– Маятник? Мира? А что это?
– Это, – рыжая Создательница продолжила прерванный осмотр ящиков, поэтому отозвалась с некоторой заминкой, – это прибор, который показывает, грозит ли миру, созданному тобой, война.
– Прибор? Война? – Я недоуменно хлопала глазами.
– Ага! Ну как бы тебе объяснить… – Девушка смешно сморщила веснушчатый носик. – Короче говоря, это штуковина показывает, не разгорелся ли в твоем мире какой-нибудь конфликт. Если стрелка приближается к топазовому полукружию, то все замечательно, а если к красному, то пора наведаться в этот мир. Ясно?
– Ясно, чего тут может быть неясно, – потрясенно изрекла я.
– Ай, да не грузись ты! – махнула на меня рукой собеседница.
От этой фразы я и вовсе дар речи потеряла – это чего я не должна делать? Тяжести таскать? Так я вроде и не собиралась.
Заметив мой изумленный вид, Шалуна коротко бросила:
– Забудь! – и снова принялась перебирать содержимое ящиков.
Немного придя в себя, я поинтересовалась:
– А что ты ищешь?
– Что-нибудь особенное, этакое, что этот незнакомый Создатель использует в своей работе. Вдруг найду что-то необычное и потом блесну знаниями на очередном уроке по мирозданию, – откликнулась девушка, а я молча обдумала ее слова и задала новый вопрос:
– Так, значит, миров много? Столько же, сколько и Создателей? И создавала ли ты уже свой мир?
– Я? Мм… нет, – поколебавшись, поведала богиня. – Для этого мне еще две тысячи лет учиться надо.
– Сколько?
– Две тысячи.
– А тебе сколько лет?
– Пять тысяч.
– Сколько?!
– Пять тысяч, – терпеливо повторила Создательница, – но по-вашему это всего лишь двадцать. Так что я твоя ровесница и в академии только первый курс закончила. Курс, по-вашему, длится двести лет.
– Ого!
– Но не все выдерживают до конца обучения. Девушки обычно выходят замуж и становятся богинями в мирах своих избранников, а парни, если не слишком сильны в мироздании, просто просятся в миры своих друзей и родственников, как мои дядюшки.
– А-а-а… – единственный звук, который смогла произнести я, поразившись полученным сведениям.
– Но миров много. Самых разных. Я успела создать только черновик, – сказала Шалуна.
– Черновик?
– Ну да, пробный мир, который спустя некоторое время самоуничтожается.
– И тебе не жалко его было?
– Ну-у… – как-то уж очень подозрительно протянула она.
– А людей ты создавала? – задала я новый вопрос.
– Да… Ой, только это секрет! – Девушка покраснела.
