Аэробус летал медленно, на высоте пяти-семи метров над улицей, но благодаря этой его неспешности Кир успевал рассматривать все, что попадалось на глаза. Так сказать, лучше познакомился и с городом, и с его улицами…
Чем ближе было жилье, тем больше Киру не нравилось, что творится вокруг.
Здания из блестящих, украшенных вывесками, становились унылыми, обшарпанными. На улицах стал появляться мусор.
По пути он успел рассмотреть местных, поглядел на их «жизнь». Прямо на улице трое избивали бедолагу, лежащего на земле. Наркодилеры продавали дурь торчкам, и те, накурившись, надышавшись или наколовшись (Кир пока не знал, что в ходу на Этне), валялись тут и там. Их бездвижные тела то и дело попадались на глаза.
Киру даже «посчастливилось» увидеть перестрелку между бандами.
Короче говоря, его новый дом, прямо скажем, не вселял оптимизм.
А уж когда Кир вышел из аэробуса и огляделся, понял, что жить ему предстоит в самом настоящем гетто.
Около часа он блуждал в темноте, пытаясь отыскать в этом нагромождении строений нужное ему, и совсем поник духом. Однако когда он уже совсем отчаялся и смирился с тем, что придется ждать утра просто под открытым небом, ему повстречалась толстенная тетка, оглядевшая его с ног до головы и поинтересовавшаяся:
– Потерялся, абОки (прим. автора: дружок, приятель)?
– Э…да.
– И что ищешь?
– Мне нужна… – Кир взглянул на пластиковую карту, выданную ему сержантом, – госпожа Ба Рян.
– Тоже мне, госпожа! – хмыкнула женщина. – На постой, что ли, синие вписали?
– А? – не понял Кир.
– Ну, жилье ищешь? Легавые послали?
– Да.
– Идем! Отведу тебя к старой Ба Рян, так уж и быть.
– О! Спасибо огромное!
– Отработаешь! – громко рассмеялась женщина и, переваливаясь, с трудом поворачивая свою необъемную задницу и ставя толстенные, будто у динозавра ноги, двинулась к ближайшей лестнице.
Кир пошагал за ней.
