К величайшим вершинам. Как я столкнулась с опасностью на К2, обрела смирение и поднялась на гору истины - страница 2

Увиденное оставалось со мной, вплетая кошмарные темы в беспокойные видения на большой высоте в течение следующих дней, которые и без того стали похожи на скверный сон. Лавина, очень напоминавшая ту, что унесла тех отца и сына, снесла третий лагерь внизу, пощадив жизни, но лишив нас тщательно подготовленного снаряжения, палаток, припасов и кислорода. Моя вторая попытка подняться на вершину К2 закончилась проклятым сочетанием мерзкой погоды и невезения. Я не знала, потяну ли я третью попытку, физически, финансово или эмоционально. В тот момент я чувствовала себя так, словно меня раздавили катком.

Чем больше восхождений я совершаю, тем чаще вижу, как повторяется одна и та же история. Динамика делового мира, моя предыдущая жизнь, будь это к лучшему или худшему, отражает динамику восхождений: то, как мы учимся, взаимодействуем; что происходит во время подъема и неудач, как меняется культура команд-ной работы, сотрудничества. Я действительно считала, что диплом MBA поможет найти решение любых проб-лем, отделявших меня от вершины. Горы исправили мою ошибку.

Тем не менее друзья приветствуют меня, как героиню, потому-то, возвращаясь из очередной экспедиции, я с нетерпением жду встречи с ними. Мой муж, с которым мы вместе уже более 20 лет, – целый мир для меня, и с тех пор, как я была ребенком, с тех пор, как моя собственная семья распалась, я нашла убежище в создании особой семьи, где бы я ни оказалась. Мои друзья – первые, кому я озвучиваю все свои мечты, надежды и страхи. Когда я возвращаюсь домой с триумфом, они помогают мне не слишком погружаться в эйфорию от победы. Если возвращаюсь с неудачей, они снова вселяют в меня оптимизм. Джонатан не спешит разделять мой оптимизм, пока он не будет подкреплен цифрами.

В момент знакомства с мужем я пребывала на вершине мира и, говоря об этом, я имею в виду вовсе не Эверест. Я жила в Лондоне, только что получила диплом MBA, имела успешную карьеру в финансовой сфере. Джонатан, корпоративный бухгалтер, выживший в ледяной пропасти английской школы-интерната, где учился с 7 лет, счел все вышеперечисленное неотразимо сексуальным. Он обожал мой «дух приключений», подразумевавший рискованные действия, в том числе умение повернуться на пятках, запрыгнуть на лыжный подъемник (хвать за перекладину!), готовность сделать все возможное, чтобы не опоздать на сафари. Мне кажется, все это лучше всего можно охарактеризовать словом «веселье»; благовоспитанные маленькие мальчики в английских школах-интернатах незнакомы с этим техническим термином. Кроме того, тогда Джонатан не знал (и узнал лишь позже, когда об этом стало известно и мне), что в моей жизни произошли ужасные события, которые не прекращали тревожить меня. Я просто очень хорошо умела никогда не говорить о них.

Теперь у меня это получается не так хорошо. Каждая покоренная вершина изменила меня: теперь я уже не так склонна скрывать свои переживания. Тем не менее я не стану утверждать, что альпинизм помог мне достичь юнгианской самореализации или как-то этак на меня повлиял. Я подписываюсь под классическим высказыванием Джорджа Мэллори, объяснявшего одному из репортеров в 1923 году, почему он хочет подняться на Эверест: «Потому что он есть. Само его существование – вызов». С этим я согласна. Но Мэллори продолжил: «Ответ инстинктивный, я полагаю, это отчасти желание человека завоевать Вселенную». Может быть, таково желание мужчины. Но не мое. Мне никогда не хотелось покорить К2, Эверест или любую другую гору. Я представляю себе, как забираюсь на колени матери-горы. Я бы никогда не смогла считать себя сильнее, величественнее, мудрее и благороднее, чем она.