Утром Юра проснулся первым. Молодая жена спала, повернувшись к мужу спиной. Обнажённое плечико выглядывало из-под одеяла. Юра хотел было поцеловать его, но постеснялся, потихоньку выбрался из постели, включил телевизор и снова забрался под одеяло. Юноша поцеловал-таки плечико
– 11 -
супруги, и телевизор одобрительно закричал хором «ура!». Марина с готовностью повернулась к мужу.
– Я люблю тебя, Мариночка! – прошептал он.
Марина потянулась, вздохнула и сморщила носик.
– Тебе плохо, солнышко? Я сделал тебе больно? Прости, любимая.Спи, отдыхай, – и стал осторожно отодвигаться.
– Ты куда? – Марина широко открыла глаза и схватила мужа за руку.
– Я подумал..
– Ещё чего – думать в постели с молодой женой. Твой папа дома?
– Он у твоих ночует, как договаривались.
Последнее слово Юра договаривал уже на лету – Марина рывком поднялась, обняла мужа и увлекла назад. Одеяло полетело к окну.
На голубом экране серый Леонид Ильич в шляпе одобрительно кивал и приветственно шевелил приподнятой ладошкой.
Серые демонстранты от души орали «ура», радостно взирая с экрана на красивую супружескую пару, и выше поднимали транспарант с надписью: «Тебе, Родина, наш труд и вдохновение!». Ура! Марина тоже не выдержала и поддержала всеобщий восторг:
– А-а-а! А-а-ай!
За окном первый снег неторопливо, но уверенно гримировал серость осенних улиц.
А когда аллеи больничного парка усыпал бело-розовый цвет опавших лепестков яблонь, молодой специалист Юрий Петрович Оленев с бумажкой в руке искал нужную дверь в коридоре одного из корпусов городской клинической больницы. Первым встречным оказался молодой врач, Юра остановил его.
– Здравствуйте. Вы, кажется, в прошлом году наш институт закончили?
– Точно. То-то, я смотрю, мало-мальски знакомая личность по коридору стесняется. И куда направление?
– Реанимационное отделение.
– Ба! Нашего полку прибыло. Володя, – он протянул руку.
– Я помню. Володя Веселов. А я Оленев Юра.
– Откуда, старик? А я, вот, почти не помню тебя, извини, хотя год разницы всего.
– Да я так, как-то..
Они вошли в кабинет заведующего отделением.
– Можно? Матвей Степанович, к нам молодой специалист. Наш институт закончил.
– 12 -
– Приветствую, приветствую. Очень хорошо. Грачёв. Это Мария Николаевна, – он показал на женщину неопределённого возраста, сохранившую, однако, следы былой красоты, – Мой заместитель.
Грачёв поднялся и направился к выходу.
– Оформлением займётесь с Марией Николаевной. Я побежал к главному. Нам опять аппаратуру зарезали по смете.
– Подождите немного, сказала Мария Николаевна, продолжая писать, – Минут через пять я освобожусь и мы поговорим.
– Пошли пока на балкон, – Веселов потянул Юру за рукав.
Они устроились в углу балкона в тени.
– Ну, с шефом ты малость познакомился, – показал Володя на летящего по двору к главному корпусу Грачёва, – Нянчиться он с тобой не будет: умеешь работать – будешь нашим, не умеешь – гуд бай, Америка. Кстати, он кандидат наук, не чужд новых веяний в науке и сам в неё кое-что вкладывает. Питает слабость к восточной и тибетской медицине.. Смотри-смотри – главная достопримечательность клиники: хирург-кроликовод широкого профиля! Всю траву в больнице скашивает и кроликов откармливает.
– Да это же Титов, – ахнул Юра, – Это он мне на экзамене единственный трояк в жизни вкатил. Ох, и зверь!
– Он и с коллегами такой же. Но хирург классный, божией милостью.
Хирург Титов, грузный мужчина в тренировочных штанах с пузырями на коленях, вышел из глубины парка. В одной руке он держал косу, второй волок по земле мешок, набитый свежескошенной травой. Веселов снова дёрнул Юру за рукав:
